Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 5. Часть 7. Разбитые мечты. Евгений Бажанов
начале XX столетия в России стало набирать обороты радикальное социал-демократическое движение. Его представители, в том числе и позднее столь известная личность, как Л. Троцкий, переместились на время за океан. Их деятельность, находившая определенный отклик в среде американской либеральной интеллигенции и профсоюзов, породила серьезное недовольство истеблишмента США.
Победа радикалов-большевиков в России превратила это недовольство в жгучую ненависть. Соединенные Штаты были шокированы Лениным и его соратниками, которые делали вещи, абсолютно дикие с точки зрения американцев. Так, большевики упразднили частную собственность на средства производства и изъяли ее, физически уничтожив многих состоятельных людей. Среди пострадавших, потерявших капиталы, заводы, магазины и дома, а то и жизнь, фигурировали в том числе и представители американского бизнеса. Большевики одновременно установили военную диктатуру, разогнали выборные органы, бросили в тюрьмы политических противников, предали анафеме религию и многие другие некоммунистические идеи и социальные институты.
Возмущенный до глубины души Вашингтон направил военный контингент на север России и в Сибирь. Там американские военнослужащие участвовали на стороне белых в боях и стычках против красных. В подкорке сознания большевиков, а через них постепенно всего населения Советской России, надолго сохранилась память о том, что США, наряду с другими державами, были интервентами, пытавшимися навязать россиянам чужеземные порядки.
Эти воспоминания наслаивались на изначально негативное отношение ленинцев к американскому капитализму, в высшей степени эксплуататорскому, открыто проповедовавшему экономическое, социальное и расовое неравенство, признававшему лишь культ денег и все более амбициозному, агрессивному на мировой арене, стремившемуся переделить планету, получить право на выкачивание ресурсов из колоний традиционных империй – британской, французской, испанской и т. д. Новых хозяев Кремля особенно злило, естественно, то обстоятельство, что Соединенные Штаты упорно отказывались признавать коммунистический режим в России (в отличие от большинства европейских правительств, которые пошли на контакты с Советами уже в 1920-е годы).
Лишь в 1933 году, после мощнейшего экономического кризиса, потрясшего до основания капиталистическую систему, президент Рузвельт нормализовал отношения с Советской Россией. В самой Америке усилилось радикальное движение, власти пошли на социально-ориентированные реформы, несколько изменился их взгляд на окружающий мир, в частности смягчился подход к СССР.
Тем не менее до настоящего сближения между США и Советским Союзом дело не дошло. Недоверие американцев к коммунистическим порядкам в СССР сохранялось. В Соединенных Штатах непрестанно проводили параллель между большевиками и фашистами в Германии. Утверждалось, что эти режимы братья-близнецы. Их, мол, роднит тоталитаризм, деление людей на хороших и плохих по классовому и расовому признакам,