Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 8. Часть 12. Диалог и столкновение цивилизаций. Евгений Бажанов
– отжимались от земли, запрыгивали на скамейки, предназначенные для сидения старушек. Нашли где-то ржавую штангу. Стали поднимать ее. Я так наловчился, что мог выжать штангу 50 раз, больше, чем взрослые дядьки, которые порой решались посостязаться с нами. Наслаждаясь своей мощью, на глазах у соседей и прохожих толкал снаряд одной рукой.
Начинал тренировки ранним утром, иногда с напарником, чаще один. Бегал, прыгал, бряцал штангой, толкал ядро. После школы продолжал тренировки уже всегда в компании. А вечером, когда наступала темнота, бежал с кем-то из приятелей на городской стадион. «Наматывали» там круги, а затем бегом же возвращались домой.
В школе тоже не забывал о легкой атлетике. Временами увлечение ею отодвигало на задний план футбол и баскетбол. На всех переменах, и особенно в дни практики на сочинской мебельной фабрике, мы с одноклассниками состязались в прыжках в длину. Помимо одинарного и тройного прыжков, выдумали двойной, четверной, пятерной и даже десятерной. Почти по всем этим видам я стабильно занимал второе место (после непобедимого долговязого Бориса Пантелеймонова). И очень гордился своими результатами.
Перед глазами у меня постоянно стоял образ мальчика-шотландца из фильма «О’Рейли». Посмотрел эту кинокартину, наверное, раз десять и до сих пор помню ее почти наизусть (удивительно, что в своей взрослой жизни я пока не встретил ни одного человека, который знал бы об этом столь мне полюбившемся фильме). Так вот о фильме. В шотландской горной деревушке растет мальчик по имени О’Рейли. Как-то ему в руки попадает рекламная брошюра, автор которой предлагает систему физической подготовки юного поколения. О’Рейли вступает в переписку с автором и на основе его инструкций начинает тренироваться: бегать, прыгать, метать камни и палки в живописных шотландских горах.
Проходят годы и О’Рейли вырастает в мощного, великолепно сложенного юношу, который начинает специализироваться на метании молота. Он едет в далекий Мельбурн на Олимпийские игры и становится там чемпионом по метанию молота. Счастливый стоит О’Рейли на пьедестале почета, а его седой учитель сидит в своем шотландском доме и по радио слушает реляцию о триумфе ученика. Слезы текут по стариковским щекам.
По примеру О’Рейли я приобретал брошюры, предлагавшие различные системы физического воспитания, и пытался следовать им. Принимался качать мышцы по программе культуристов (то, что сейчас называют бодибилдингом), старательно выполнял наставления самоучителя по самбо.
Помимо О’Рейли, меня вдохновляли, конечно, и советские чемпионы. Я слушал радиорепортажи о международных состязаниях, зачитывался газетными и журнальными статьями о них. «Советский спорт» и «Футбол» были тогда очень дефицитными изданиями, приходилось часами метаться по городу в поисках экземплярчика. Особое удовольствие доставляло мне посещение кинотеатра хроникально-документальных фильмов, где регулярно крутили ленты о победах советских спортсменов на Олимпийских играх в Риме (1958)