Рехан. Цена предательства. Евгений Кенин
Пашка инстинктивно зажмурился и против своей воли начал опускаться на землю. Показалось, что небо и преисподняя на время поменялись местами – земля глухо дрогнула и все на ней подскочило, полыхнуло, почернело. И только через миг хрястнуло. Вздрогнула всей грудью и охнула жалобно, но оглушительно громко, невыносимо для людского уха.
Из этого грохота вырвался слабый вопль отчаяния, кажется, Виталин:
– По нам же бьют, суки, по нам!!! – и все потонуло в новом взрыве. Пашка бросился вниз, но лечь полностью ему не удалось.
Сарай вместе с находившимися в нем людьми подняло в воздух. Покачало, словно игрушечный кораблик в гигантских волнах. И там же, в воздухе, он и разлетелся, как будто состроен был из колоды игральных карт. Пашка почувствовал, как в спину бьет чем-то горячим и, ощущая приближение земли, выставил руки перед собой. Где-то перед самой землей его нашла еще одна ударная волна. Непроизвольно ахнул от ужаса, заглатывая языки огня. Горящий воздух заставил его перевернуться несколько раз и швырнул на истерзанную поверхность.
– А-а-а!.. – услышал он свой собственный голос. Тело корежило, как березовую кору в огне костра. Обожженные голосовые связки хрипели надрывно, вылезая наружу, а вместо мозга в голову всунули раскаленный булыжник невиданных размеров. Глаза выкатились от напряжения. Отхаркнув против своей воли из глотки сгусток крови с едкой, черной сажей, попытался встать. К его изумлению, после случившегося это ему удалось. Вывернутые волной конечности двигались, и хотя пока он плохо чувствовал свое тело, оно поддавалось, пусть и неловко, его командам.
Очень сильно жгло лодыжки. Сел, опираясь на дрожащие руки, бросил взгляд на себя, вокруг. Цепи на ногах были разорваны неведомой силой, и тяжелые звенья еще были раскалены до того, что нестерпимо жгли обнажившееся мясо. На руках цепи сохранились, но Пашка увидел теперь их окончание – каменный столбик, подрытый взрывом и ненужно лежащий на вспаханной взрывами земле.
Сарая больше не было, а на много метров вокруг валялись куски обуглившейся глины, составлявшей ранее целые стены, обломки досок, пучки тлеющей соломы. Картина, развернувшаяся вокруг, поражала масштабностью происходивших на ней событий. Как он и предполагал, весь лагерь находился внизу, метрах в ста от того места, где их держали. Сейчас Пашка сидел чуть ли не на самой вершине пологого склона, покрытого редкой плешивой зеленкой. И, оказывается, чуть сбоку, на некотором отдалении, находилась какая-то совсем крохотная деревенька, явно жилой аул. По узеньким вытоптанным дорожкам неслись вспугнутые бараны, а на краю селения, делая вид, что нисколько не бояться взрывов, из-под руки наблюдали за разворачивающимися событиями местные мальчишки. Кто-то из них имитировал стрельбу из палок по проносящимся по закопченному небу вертолетам.
Сверху Пашке было хорошо видно, как несколько чеченок в платках махали и кричали что-то