Сокол и Чиж. Янина Логвин
рукам! – Мы ударили в ладони и скрепили уговор рукопожатием.
Глядя на мою улыбку, Сокол снова помрачнел.
– Надеюсь, я выдержу три недели соседства с тобой.
– И я.
– Только смотри, в университете за мной не бегай, поняла? И не напридумай там себе всякого разного, а то я вас, девчонок, знаю.
– Чего?
– У меня своя жизнь, у тебя своя. Никакой романтики, чисто деловой подход. Как только Сусанна с будущей сводной отвалят – разъедемся.
– Пффф! Раздулся! Смотри не лопни, птичка! – улыбка стала только шире. Настроение решительным образом ползло вверх. – Очень мне надо бегать за индюками. Это ты не забудь, что уговор – Новый год! Я не собираюсь остаться на улице, если тебе вдруг приспичит передумать. Зато, так и быть, обещаю при необходимости полностью вжиться в роль!
– И чтобы в университете держала язык за зубами! Никто про нас знать не должен! Не люблю сплетен.
– Да ты что! – искренне изумилась. Ульяшку я в расчет не брала. Все равно Лешка проговорится. – Не хватало ужаса!
– Почему это ужаса? – подозрительно набычился Сокольский. Ну еще бы! Такой прЫнц, а тут пастушки не восхищаются. – Да многие были бы счастливы оказаться на твоем месте!
– Ага, и Илоночка первая. Пожалуйста! Я не гордая, могу местечко и уступить.
– Так, Чижик, едрить твою! – рука парня крепче сжала ладонь. – Ты уже согласилась! Только попробуй отказаться – прямо сейчас за ноги к дивану привяжу, поняла?
Теперь настала моя очередь подозрительно хмурить брови. Я даже отодвинулась на всякий случай подальше и руку отобрала. Ну все, поручкались, хватит.
– Ты что, Сокольский, «Пятьдесят оттенков серого» пересмотрел? Может, у тебя под этим самым диваном и ремни-веревки имеются, а я к тебе жить собралась? Не-ет, я на такое не согласная.
Лицо Сокола побелело, а ноздри раздулись. Ну все, сейчас передумает. Дошутилась! До чего же эти самоуверенные красавчики предсказуемы. Их вывести из себя раз плюнуть!
– Чижик, еще одно слово, и, клянусь богом, отберу ключи.
Ну вот, говорю же…
– Да молчу я, молчу! Шуток не понимаешь, что ли? – пожала плечами. – Нужен ты мне триста лет. Не скажу никому, не бойся! И личной жизни мешать не стану. Только будь человеком, Сокольский, предупреди, если что, – надев сапоги, потянулась за пуховиком. Повязала на шею шарф – не люблю мерзнуть. – Я же по вечерам работаю, так что они, эти самые вечера, в твоем распоряжении. Если что, я и погулять могу. Недолго! – посчитала нужным уточнить, все-таки зима на дворе. – Мне еще к сессии готовиться нужно. Не всем оценки за красивые глазки ставят, как некоторым.
Ну вот, шуток не понимает, а прямой намек пропустил. Завидую логике!
– Значит, договорились?
– Договорились.
– Диктуй телефон, Чижик, на всякий пожарный. И еще. По утрам подвозить в универ не стану, сразу говорю – не мечтай!
– Да подумаешь! На своих двоих доберусь! Так я пошла?
– Иди.
И дверью за спиной хлоп, замком щелк, и как-то непонятно стало в холодном подъезде,