В поисках императора. Роберто Пацци
ординарцем Алексеем, человеком странного происхождения, отец которого был армянином, а мать – француженкой, парижанкой, говорившей с сыном только по-французски, и зарывался в географические карты, подсчитывая, какое расстояние они прошли и в каком месте находятся. Их марш все больше напоминал ему плавание в открытом море…
Он раскрывал папку, где хранил самые важные документы, и всякий раз ему попадался на глаза бумажный свиток, в котором золотыми буквами были вытеснены имена и звания самых близких его друзей, высших офицеров, разбросанных по всей России вместе со своими полками этой войной, такой непостижимой для него самого и для его солдат, бесполезно блуждающих по Сибири ради химеры, ради несуществующей цели. Сердце грустно щемило, когда глаза пробегали по списку таких знакомых и таких далеких имен: Долгоруков, Алексеев, Данилов, Колчак, Непенин… Где сражаются они теперь? Наверное, рядом с царем, если он действительно в опасности. А может, на прежнем месте, в Галиции, под началом великого князя Николая Николаевича, кто знает… Вот уже больше года он не имеет от них никаких известий, между ним и остальным миром день за днем, месяц за месяцем вырастает невидимая стена. Все стало таким призрачным, даже его солдаты кажутся ему иногда невесомыми, бестелесными тенями. Господи, какая печальная им суждена дорога. Вот и небо, оно такое же странное, висит бесцветным полотном, и солнце сибирское, белесое и холодное, выглядывает из-за облаков…
К реальности его возвращали звуки трубы, зовущие в путь. Он смотрел, как быстро строится в идеально ровные колонны самый лучший российский полк, и, понимая бесполезность этих выверенных долгими тренировками движений, бессмысленность отрывистых команд, бесцельность ритуалов, все же забывал на минуту о Вахитино и думал о Тобольске, гордился своими солдатами и надеялся на лучшее. У них был еще один день, чтобы продолжать поиски императора. Еще один невероятный, нереальный день.
А солдаты во время привалов продолжали учения и тренировки. Еще по дороге в Вахитино пришлось переформировать все взводы, чтобы меньше чувствовались потери. Сейчас же казалось, что в испытаниях полк обрел новую мощь и подвижность, и это наполняло гордостью сердце князя. Не хватало только подобающего врага.
В третьем батальоне, в том самом, который благодаря капитану Карелю лучше прочих сохранил свое лицо, поддерживалась самая суровая дисциплина и самый высокий боевой дух. Солдаты стремились найти царя, где бы он ни находился, им казалось невероятным, что кто-то дерзнул восстать против государя. Именно в этот батальон чаще всего направлялся князь Ипсиланти во время своих ночных обходов. Он тешил себя мыслью, что вот оно – воплощение неумирающей верности, самое сердце полка, который во всех боях показывал свое неоспоримое превосходство над врагом.
Однажды вечером, закутанный поверх шинели в плащ так, что его нельзя было узнать, сливающийся с темнотой, он остановился около палатки с кухней. Оттуда доносился разговор двух солдат, от которого у князя