Хронограф. Анна Кондакова
уезжают по своим невероятно важным делам, чтобы вечером закрыться в домах-громадинах. Здесь не принято ходить друг к другу в гости. У меня так и не появилось друзей среди местных, впрочем, я не жалуюсь. Люблю уединение. Это у нас семейное.
– Перестань кукситься, – просит сестра, заняв отцовское парковочное место. – Миш, я не со зла. Ты же сама знаешь, что всё сделала правильно. Просто мне не по себе… Все-таки первый раз я в роли папы… Поможешь донести нашего страдальца?
– Ага.
Вместе мы тащим Дениса по лестнице в подвал. Парень совсем окаменел, точно обратившись в мраморное изваяние. Какой же он холодный… Минуя последнюю ступеньку, сестра спотыкается на высоченных каблуках и, чтобы самой удержать равновесие, отпускает Дениса. Наш пленник падает лицом в пол и лежит без движения, пока я не переворачиваю его на бок. Из разбитого носа тонкой струйкой течет кровь, но сестра беззаботно откликается:
– До свадьбы заживет. Он нам потом «спасибо» скажет за всё, что мы ради него делаем.
Алые капли разбиваются о ступеньки, пунктиром отмечая наш маршрут. У двери отцовского кабинета сестра позволяет себе секундную передышку, а после говорит тоном, не терпящим пререканий:
– Миш, иди спать. Больше ты ничем не поможешь, только меня с толку собьешь. Дело за мной и отцовскими записями.
– Ева, ты спасешь его?
– Постараюсь. Если хочешь, чтобы всё прошло гладко, будь добра, не лезь под руку.
Она приоткрывает дверь ровно настолько, чтобы втиснуть туда Дениса, а затем запирается на щеколду изнутри. Мы не прощаемся, не желаем друг другу спокойной ночи. Незачем. Эта ночь будет беспокойной по определению.
Ещё с минуту я изучаю дверное полотно из красного дерева. Гладкое, без единого зазора. Перед глазами проносятся воспоминания из далекого детства, когда мы ещё жили в Краснодаре…
… Дверь в кабинет была приоткрыта. Изнутри не доносилось ни голосов, ни звуков, но я догадывалась: там хранилось что-то безумно интересное. Неспроста папа никого туда не пускал, а когда уходил на работу, кабинет закрывал на ключ. Может быть, там лежали громадные роботы? Или золотые монеты в сундуках размером с меня? А вдруг там был тайный подземный ход, который вел к волшебной речке с русалками как в моем любимом мультфильме? Я восторженно ахнула:
– Ну точно, подземный ход!
Папа строго-настрого запрещал мне переступать порог, но я ведь незаметно, тихонечко. Посмотрела бы всего одну секундочку, а потом ушла. Никто бы даже не заметил. Прижав указательный палец к губам, я прошептала плюшевому медведю Винни:
– Только тихо…
В его глазах-пуговицах отразилось понимание. Он умный, мой медведь, потому никому не проболтался бы. Меня затрясло от восторга. Ух ты! Как же здорово, что папа забыл запереть дверь!
Прижав щеку к стене, я заглянула в щелочку и на миг ослепла от яркого, колючего света. Комната была пуста, если не считать стола с компьютером. От системного блока – я с трех лет знала, как