Настоящая жизнь. Марина Цветкова
стол, а из ветхого матраса – кресло, изъеденные молью валенки использовали как тайники. Но самой прекрасной вещью была резная, в человеческий рост, деревянная рама для зеркала. Эта рама вдохновляла нас раз за разом. Из нее мы дурачились, рассказывали истории, пели песни, читали стихи, и не из школьной программы, а находили в библиотеке интересные для себя. Девчонки наряжались как могли, напяливали на голову шляпы, натягивали перчатки, красили губы – кто-то стащил у мамы помаду. Да и мальчишки не отставали, но у них большой популярностью пользовались старая военная фуражка и ремень…
Рассказывали страшные истории, тряслись от ужаса, потом хохотали до слез, и это было волшебно. Приносили из дома еду и съедали ее все вместе, а самым излюбленным лакомством была горбушка черного хлеба, посыпанная сахарным песком.
Но недолго длилось наше счастье, всего-то пару недель, а потом в «штабе» нас ждал участковый с разбирательством: кто, что да как.
И невозможно было пробиться сквозь обвинения взрослых и доказать, что не «залезли», а «зашли» в открытую дверь, не «украли», а «взяли поиграть»… Взрослому бывает трудно понять, что когда ребенок видит интересный предмет, то у него поднимается творческая энергия, каким это будет в игре, и она вытесняет представление, что это просто нельзя брать без спросу…
Был и такой случай. Однажды в очередном «рейде» по району мы наткнулись на витрину для выкладки товара, которая одиноко стояла на улице. Настоящая, полукруглая, стеклянная, такая замечательная витрина – просто мечта для игры в магазин. Конечно же, мы решили, что раз она стоит на улице, значит, никому не нужна (на самом деле в магазине просто шел ремонт и ее вынесли на время). Мы вцепились в нее, как муравьи, и потащили к себе во двор. Магазин у нас получился что надо! Каждый хотел быть продавцом, мы даже составили список, в каком порядке будем стоять за прилавком… Правда, поиграть удалось только один день. Вечером опять пришел участковый – с последним предупреждением, что нам «светит» детская комната милиции. А дома вновь наказание, в результате которого сложилось убеждение: бесполезно пытаться объяснить взрослым, что «украсть» и «найти» – совершенно разные вещи, лучше действовать скрытно, незаметно. Вот так у детей и появляется отдельная от старших «настоящая жизнь», в которую взрослым путь заказан.
Но мне посчастливилось – такую настоящую жизнь я прожила в детском лагере. В первый раз я попала туда в восьмилетнем возрасте, в самый младший отряд, где о нас заботились, рассказывали чудесные сказки, которые я потом разыскивала долгие годы. Первое мое открытие: не так и плохо быть маленькой! До этого быть у своей бабушки младшей внучкой, которую старшие братья и сестры не берут на танцульки, мне совсем не нравилось! В лагере же я была с ровесниками, которые меня не просто принимали, – я была лидером. И лагерь стал для меня воплощением свободы. Той самой, которой