Жизнь волшебника. Александр Гордеев
придётся потерпеть.
Хозяйку зовут Марией Иосифовной. Договорившись с ней об оплате, Роман некоторое время
сидит, обвыкая на определённой ему кровати, в очередной раз удивляясь неожиданности нового:
какая-то странная квартира, полученная бабушкой за странную работу, какая-то старомодная
кровать… Почему-то теперь ему суждено обживаться в этой ситцевой старушечьей обстановке…
Но надо идти за чемоданом. Сам бы чёрт шёл за ним.
Свой привычный дом кажется теперь заряженным какой-то нервной энергией, которая по мере
приближения к нему всё сильнее гудит в голове. На лестнице в подъезде масса других мелких
звуков, но гул в голове не заглушает их, а, напротив, кажется, даже усиливает.
Через дверь, собственноручно красиво и старательно обтянутую дерматином, Роман слышит,
как в квартире работает стиральная машинка. Гул в голове и гул этой машинки совмещаются.
Теперь слышно лишь машинку. Так, может быть, этот-то звук своего дома и доносился за целый
квартал? Роман поворачивает ключ в скважине и будто щелчком замка выключает шум в квартире.
Неподвижно пристынув от этого совпадения к уже освобождённой двери, он слышит, как где-то
этажами ниже кто-то выходит из квартиры, звеня ключами и звонко лязгая пустыми бутылками. Эти
звуки весело раскатываются по всей полости дома, перегороженной лестничными пролётами и
площадками. Минуты три Роман стоит в полунаклоне, держась за ключ и ручку, моля Бога
случайности (может быть, есть и такой?), чтобы на его площадке не появились соседи. Всего в
полутора метрах, только уже за этой мягкой глухой дверью, Голубика, видимо, выглянув из ванной
в прихожую, кричит что-то Серёжке, и машинка тут же снова принимается гудеть.
Роман тихо входит. В приоткрытую дверь ванной видно, как Ирэн, склонившись над ванной так,
что видны ямочки под коленками её ног с икрами, точёными под веретено, полощет бельё.
Чемодан, к счастью, тут и стоит, лишь чуть сдвинутый под вешалку. Осторожно приподняв его,
Роман всё же заглядывает в комнату: Серёжка строит дворец из кубиков, а Юрка сидит рядом на
полу, прислонённый к дивану и обложенный подушками. Он пытается дотянуться и сбить
построенное, да не тут-то было – братец так упаковал его, что до кубиков не достать. Обычно,
когда жена стирала, Роман занимал чем-нибудь Юрку, разговаривал с ним или носил на руках, но
тут, оказывается, запросто обходятся и без него. Та же жизнь, только в сокращённом варианте.
Приходить вот так скрытно Роман не собирался – скрытность получается сама собой. Теперь он
стоит, как невидимка, как дух и вдруг обнаруживает, что его видит лишь Юрка. Однако, не умеющий
говорить и от этого, кажется, ничего ещё не способный понимать, сынишка может только одно – с
интересом и живым наивным восторгом смотреть прямо в глаза. Наверное, ничего ещё на свете не
гасило душу Романа так, как этот молчаливый взгляд. Тайный гость готов метнуться