Однажды в старые добрые времена. Книга вторая. Ирина Лем
головой и слабыми мышцами, как после хорошей попойки или драки, в которой едва не проиграл. Полуголый побежал на крышу делать зарядку – воздух, солнце и упражнения вернули телу бодрость.
После завтрака Эдвард взял свою старую перчатку, книжку Джоан, вскочил на Миража, приведенного к подъезду конюхом Стивом, и умчался в «Пересмешник».
Дермот встретил друга с объятиями и прежде, чем приступить к расспросам, внимательно его осмотрел.
– Рад видеть тебя в добром здравии и с улыбкой на губах. Ну, как дела? Есть новости с полей любовных сражений?
– Есть, – ответил гость с усмешкой. – Но не те, о которых ты подумал. Попал я в скандальную ситуацию накануне.
Эдвард поведал о ночном происшествии. Дермот хохотал чуть ли не над каждым словом. Отсмеявшись, сказал:
– Да, странные вещи происходят. Мужчины становятся изнеженными, женщины уверенными в себе и перенимают инициативу. Что ждет старушку Англию? – вопросил Дермот и приглушил голос, будто собрался изречь крамольность: – Имею подозрение, сумасшедшее, конечно: настанут времена, когда премьер-министром станет дама.
– Все возможно, – ответил Эдвард легким тоном. – Она должна будет обладать железным характером и волчьей хваткой. То есть быть из породы эмансипе. Нельзя их недооценивать. В них больше мужского, чем женского. Видел я в столице дам, которые всячески открещиваются от принадлежности к слабому полу. Они надевают брюки, курят сигары и носят синие очки, чтобы казаться уродливыми. Надеюсь, в ближайшие сто лет их к власти не допустят. А что будет дальше мне лично все равно.
– Мне тоже, но жаль нас, англичан, потомков великих воинов и пиратов прошлого – викингов, саксов и норманнов. Поверь мне, Эдди, женщин нельзя допускать к управлению страной, их ум для того не создан, как доктор говорю. Разве могут они навести порядок в стране, если не могут навести его в собственном гардеробе? Они способны лишь кокетничать и одурачивать мужчин.
– Согласен. И поступок моей горничной, бывшей – добавлю, тому доказательство. Ты веселишься, а мне было не до смеха. Представь, если узнает Джоан. Она же уничтожит меня одним взглядом. И разбираться не станет, кто к кому в кровать залез. Инцидент вписывается в ее обо мне представление, как о сластолюбце, домогающемся юных служанок. И гувернанток.
– Люди любят свои предрассудки и не желают с ними расставаться, даже если видят полную их несостоятельность. Загадка человеческой психики. Но успокойся, дружище, дворецкий и экономка тебя не выдадут, они люди профессиональные. Девушка Мойра тоже будет молчать, потому что никто не любит распускать порочащие себя слухи. Так что останется Джоан в счастливом неведении…
– А я в несчастливом ожидании. Честно признаюсь, иногда тоска берет. По ночам в особенности. Сегодня так и не заснул. Инцидент оставил слишком сильное впечатление, я сам не ожидал. Нечто вроде истерики напало: сначала чуть не расхохотался в подушку, потом чуть не разрыдался. Представил на месте служанки – Джоан и… В общем…