Пробелы и символы. Борис Алексеевич Куликов
впечатывается в стену. Поскольку сталкиваются 2 полых объекта, то есть кошачий мозг и не несущая никакой ответственности картонная стена, звук получается как после удара в шаманский бубен. После этого концерта я вскакиваю и радостно бегу искать скотину, чтобы затем душить, душить, душить. А наутро после этого я нахожу себя в неестественной позе, пытающимся перегрызть шею самому себе.
«Трамвай»
Все мы знаем, что в каждом трамвае есть городской сумасшедший. Сегодня я лично познакомился с таким. Зовут его Василий Антонович. 53 года. Ходит в спортивном картузе, брюках и куртке, что уже радует. Он, с первого взгляда, представляется типичным «Homo Pigritia». Но, сев рядом со мной и поинтересовавшись, на каком курсе я учусь и тёплое ли у меня сиденье, он начал декларировать мне свои стихи. Ключевым персонажем его стихов был Жириновский. Рассказывал он, оживлённо жестикулируя, отдуваясь и брызгая слюной. Прочитав таким образом около 5 поэм, он поклонился и под гробовое молчание исчез.
Из всей этой недели я вывел одну простую истину: Весна. В этом названии ощущается жизнь и смерть. А также предчувствие лета.
«Угра»
Вся инфраструктура базы отдыха «Угра» представлена вечно весёлым сторожем, слегка похожим на ленивого богомола, фанерными домиками, которые мужественно складываются внутрь себя при правильном плевке на них, и сосновыми иголками, набросанными тут и там. Забыл упомянуть. Также в теоретическом центре лагеря стоит колонка с водой. Теоретическом, потому что перемещение до неё из разных концов лагеря одинаковое, а вот окопы мешают следовать траектории. Приходится прыгать, что не очень удобно делать, поскольку май, пальцы зябнут и скользят по светлой глине.
Итак, колонка. Она представляет собой большой бак с водой и неимоверной концентрацией железа. Ещё чуть больше, и можно было бы воду не пить, а есть. Чтобы набрать воды из бака, надо нажать на кнопочку, работающую на электричестве. Это, как ни странно, важно. Колонка эта, как я уже понял – злой поп. Она бьёт током всех неверующих, так что приходится здороваться с ней в перчатках, как с английским лордом. Пока вода по капле натекает в ведро, можно насладиться турником и качелями. С первым забавная история. Подпрыгнув на него ранним утром, оторваться уже невозможно. И это, конечно, не из-за упорства или любви, а из-за лютого холода. Руки попросту примерзают. Приходится висеть до обеда. Кроме воды и одной розетки, с вечно утекающим мимо электричеством, в лагере есть два вида туалетов. Один – простой. Называется лопата и лес. Второй чуть сложнее. Похож на модель «дырка в полу», но в данном случае это дырка в бесконечность. Зайти в него попросту невозможно. Когда ты открываешь дверь, откуда-то снизу вылезают огромные зелёные монстры, и ты сразу оказываешься в тёплой комнате с компрессом на голове. Чем заполнен промежуток я пока не выяснил.
Пока я лежу тут,