«Спасская красавица». 14 лет агронома Кузнецова в ГУЛАГе. Отсутствует
в вагон, какой кому придется, и чтобы выходили на станции «Весляна».
Наш конвоир так и сделал.
Поезд подошел, мы сели, кто в какой вагон сумел. Когда я сел в вагон, подумал: «Прощай тайга, прощай Коми, еду в Россию».
В вагоне сидело много пассажиров, и среди них было несколько человек «из мира отверженных». Конечно, на нас никто не обращал внимания, так как по этой железнодорожной линии ежедневно курсировали сотни заключенных.
Скоро в вагоне появился контролер, проверил железнодорожные билеты.
Доехали до ст. Весляна, вышли из вагонов. Собрались у своего конвоира, к нам подошел начальник УРЧ и обратился к нашему конвоиру:
– Я тебе говорил. Куда они пойдут, их можно одних пустить, и они одни доберутся до места назначения!
28. На пересылке Устьвымлага
На этой пересылке я уже второй раз; первый раз был в 1941 году, когда нас пригнали из Москвы. За это время здесь никаких перемен не произошло. На пересылке был народ и ждал своей очереди на дальнейшее этапирование.
Через пару дней на пересылке появилась комиссия по отбору рабочей силы. Произвели отбор людей, но еще не отправили.
И вот, спустя пару дней, здесь появилась новая комиссия, взяла у администрации пересылки списки на всех находящихся здесь людей и забрала всех людей, за исключением идущих по спецнарядам.
Мы предполагали, что дня через два-три нас отправят в места назначения. Нас гнали в разные места. Некоторые шли в Калининскую область на завод, а я шел в Котлас, в Желдорлаг[73], но здесь нас задержали…
Работы на пересылке не было, сидеть без дела было скучновато, время весеннее. На территории пересылки везде и всюду грязь и мусор. Мы решили территорию пересылки привести в должный порядок.
За нашу работу нам дополнительно давали утром по миске супа, а вечером тоже по миске супа и немного каши.
Дополнительной пище мы были очень рады, так как давно находились на полуголодном пайке…
В ночь с 29 на 30 апреля 1944 года нас вывели с пересылки на ж.-д. станцию Весляна, конвой нас принял (при посадке конвой нам не устраивал шмона), нас посадили в столыпинский вагон, но уже не 9 человек в двухместное купе, а 10 человек в четырехместное.
Продовольствие было выдано на три дня.
Утром 1 мая нас доставили на станцию Котлас.
В этот день с пересылки конвой за нами не пришел, и мы были вынуждены сидеть в вагоне.
Второго мая утром за нами пришел конвой. Нас вывели из вагона, последовала команда «садись!». Накануне был сильный дождь, повсюду были лужи и грязь. Мы были вынуждены сесть в грязь. Вокруг стояли вооруженные солдаты с несколькими здоровенными овчарками.
В грязи мы просидели довольно долго.
Одновременно с нашим поездом сюда пришел московский поезд с заключенными, едущими по направлению к Воркуте. Несколько человек были больные; больных Воркута не принимала, их должны были оставить на пересылке Котлас.
Больных с московского поезда набралось десятка полтора, и нас отправили в Котласскую пересылку.
Расстояние
Северный Железнодорожный ИТЛ, организован 10.05.38, закрыт 24.07.50 (объединен с Северо-Печорским ИТЛ с образованием Печорского ИТЛ). Лагуправление находилось в пос. Княж-Погост Усть-Вымского р-на Коми АССР, основное производство: строительство ж.д. Котлас—Воркута. Численность заключенных: 01.10.1938 – 25 1993, 01.01.1939 – 29 405, 01.01.1940 – 26 310 (УРО); 01.01.1941 – 84 893, 01.07.1941 – 66 926; 01.01.1942 – 53 344; 01.01.1943 – 29 7414.