Я узнаю себя через века. Агния Баваль
ткани еле заметным всплеском упала на пол пустая склянка.
***
Она вернулась из своего полусна. Очертила «мышью» незатейливую траекторию по столу, чтобы разбудить заснувший монитор.
Посмотрела на экран, на фотографии с корпоратива в альбоме ВК. Люди в белых халатах из отделения скорой помощи. Что ж… Если ей дозволено служением искупить ее добровольный уход из жизни, она готова.
И оказывается их интерес друг к другу появился давно. Очень давно. И его чувство вины перед ней идет с ним через столетия. И уже даже не нужно гадать, какие мотивы им движут, когда он старается уберечь ее, защитить. Но нет у нее права держать того, кто в этой жизни выбрал другую женщину как спутницу. Мертвое к мертвому, живое к живому. Не стоит нарушать течение жизни. Она глубоко вздохнула, перетянула резинкой заново «хвост» на затылке и выключила компьютер.
Странные, странные события, пересечения в этой жизни.
(не) Разрешение
– Бесплодие?.. – Маша растерянно смотрела на врача. – Это точно, это не лечится?
Тот, делая пометки в карте, поднял глаза:
– Можно ЭКО сделать. Шанс, думаю, есть. Но вот вылечить, и чтобы произошло зачатие естественным путем…
Что в тот момент она чувствовала? Наверное, то же, что и осужденный при вынесении приговора о высшей мере наказания. Прожитое прошло, а будущего нет.
Идти не к кому, просить некого.
***
Она погладила рукой живот. Раз, другой. Опять ворочаешься, непоседа?
Да, да, да… Пятый месяц беременности.
***
– И что? Это окончательно?
– Окончательно, только ЭКО.
– Ну и, что ты расстраиваешься? Какая разница как, если ты сможешь родить?
Разница для нее была. Она хотела сама. Они хотели сами. Что ж это за любовь такая, когда беременность не наступает?
***
– … посмотрите на свои ноги. Где вы стоите? Какая на Вас обувь?
– Деревянный пол, ноги босые… Юбка длинная, несколько слоев…
… Молодая женщина обернулась к печи. Дрова прогорели, осталось немного углей. Она размела их по сторонам, подготовила место для чугунов. Поставила в устье один с кашей, один с похлебкой на ячке. Хлеб у них еще на той неделе выпечен, лежит в рушник завернутый в кладовке.
Сняла с крюка у двери мужнин армяк, сунула ноги в валенки, в сенях взяла ведро. До колодца не далеко, и без платка можно добежать. Яркий снег слепил глаза. Она козырьком поднесла руку ко лбу, защищаясь от света. На горе у озера детвора радостно орала и кувыркалась. Вон, ее двое кубарем катятся вниз, по пути цепляя за ноги тех, что поближе. Девчонки, мальчишки – всех утащили за собой. Теперь из этой кучи малы кто на четвереньках, кто так выбираются. Погода сегодня хороша. Солнце, морозно. Придут с улицы с маковыми щеками, в ледышках на штанах и вороте, с мокрыми головами под овчинными шапками. Запросят молока и горбушку ржаную с солью. Она улыбнулась, покачала головой и быстро-быстро пошла в сторону