На перекрестье дорог, на перепутье времен. Книга вторая: Прекрасная Эрикназ. Галина Тер-Микаэлян
женщина! – посочувствовала Тереза. – Надеюсь, Рослан-бек, лишившись мешка с чаем, был достойно наказан.
– Больше всего в этой истории досталось самому князю Хопачу, ему пришлось взять сестру с племянниками к себе и срочно подыскивать ей нового мужа – таков обычай. Если бы вы, мадам, видели эту сестру и слышали ее голос, то пожалели бы не ее, а Рослан-бека. Во всяком случае, найти ей нового мужа было нелегко. Желая отомстить за неприятные хлопоты, ее брат князь Хопач напал на возвращавшегося домой Рослан-бека и отобрал всю добычу – сам Рослан-бек незадолго до того ограбил караван грузинских купцов. Добыча перешла из одних рук в другие, мешок с чаем был среди трофеев.
– Какие милые и приятные обычаи! Это племя поклоняется Христу или Магомету?
– Мухоши недавно приняли магометанство, но еще едят свинину. У них нет ни мечетей, ни мулл. А вот мидавийцы, что живут высоко в горах, не магометане. Они никому не подчиняются, у них нет ни князей, ни старшин, они сами выбирают себе достойного предводителя.
– Подумать только, – подлив гостю чаю, Тереза покачала головой, – вот, где воплотились мечты о свободе и равенстве.
– У абадзехов и басианов, – продолжал увлеченный своим рассказом Клапрот, – нет никакой религии, хотя басианы, как мне удалось узнать, почитают бога по имени Тегри и приносят ему жертвы.
– Все-таки, людям невозможно жить, не придумав себе бога. Извечная мечта человека о добром родителе, который защитит, утешит, ответит на все вопросы и простит грехи. Еще чаю, месье Клапрот?
– Вы вольтерьянка, – со смехом отозвался Клапрот, – чаю, пожалуйста, мадам, в своих путешествиях я соскучился по хорошему чаю.
Мадам де ла Маринер тоже рассмеялась и, подав ему чай, продекламировала Вольтера:
– «Все люди рождаются на свет с носом и пятью пальцами на руке, и ни один из них не появляется на свет с понятием о боге»
Эрикназ за время, проведенное рядом с мадам де ла Маринер, стала свободно понимать французскую речь. Для ребенка, которому еще не исполнилось пяти, девочка была очень хорошо развита, и, хотя в беседе Клапрота и мадам де ла Маринер ей многое было непонятно, кое-что ее ухо выхватило. Поэтому позже, когда Клапрот ушел, она выбралась из своего уголка и, чуть шепелявя, но очень серьезно спросила:
– Мадам, а кто придумал Бога, которому мы с мамой молимся?
Тут только Тереза заметила девочку и сильно рассердилась – скорей всего, на себя.
– Не повторяй того, что не понимаешь, иначе накличешь беду, поняла?
– Поняла, – испуганно прошептала ничего не понявшая Эрикназ.
Другим человеком, изредка посещавшим мадам де ла Маринер, был пожилой господин по фамилии Караев. Хозяйка госпожа Сирануш в первый же его приход заглянула к Шушан и важно сообщила, что «господин Караев из знатной семьи, он врач и лечил самого последнего грузинского царя Георгия, а его