Фантомный бес. Александр Кацура
единодушно осуждали престарелого генерала, которому всего-то было слегка за пятьдесят. Вспоминали картину художника Пукирева «Неравный брак», на которой высушенный, нарумяненный старец во фраке и при орденах стоит перед священником вместе с юной и грустной девушкой. Язвительных и даже гневных слов было сказано немало. Но итог разговору неожиданно подвела тетка Варвара, всегда отличавшаяся резкостью и жесткостью суждений. «Бросьте этот слюнтявый сироп, – сказала она. – Старый, старый! У знаменитых мужчин возраста не бывает».
Уэллс думал несколько иначе: «Прелюбопытная особа! В самое сердце ткнула. С такой общаться – как в омуте купаться… Освободить энергию атома! Сумасшедшая мысль. Но ведь и простая. Как это ему она в голову не пришла?» И еще он понял, что за роман этот он, видимо, засядет. Завязка проста: ученый парень из Кембриджа открывает заветную дверцу – тропинку к энергии атома. И сразу – невероятная цепь событий. Европа охвачена необычной и грозной войной, кровь, огонь, ужас… Париж и Берлин в дымящихся развалинах. Сам открыватель этой чудовищной силы – в дикой растерянности, в отчаянии, он терзается, не находит себе места… Он непрерывно думает, как загнать джинна назад в бутылку. И с горечью убеждается, что это невозможно. Обратного пути нет. Ну, допустим… А дальше? Какие уроки из собственного страшного падения извлекут люди? Способны ли извлечь? Или уже заранее обречены?
Да, писать про это надо. Тут не любопытство, не просто игра. Все куда серьезней. Конечно, это потребует напряжения ума и нервов. И все же интересно попробовать. Не завтра, конечно. Надо закончить статью о фабианском социализме. Два начатых рассказа на столе. А вот через месяц-другой… Да, кстати… Неплохо бы включить в число героев какого-нибудь русского. Это будет правильно. Брызжущая идеями Мария поймет и оценит. Вот только какую ему отвести роль? Изобретать что-либо он вряд ли будет. Это не самое сильное у русских. Постойте, а не он ли попробует вытащить людей из моральной пропасти? Ведь кто-то должен взять на себя миссию духовного спасения Европы после пожара. Да и спасения всего мира. Нравственный камертон. Из страны Толстого. Девица права – откуда еще ожидать? Я даже догадываюсь… Да, я знаю, как его назову… Фамилия мне ясна – Каренин. А имя? Что-нибудь евангелическое. Скажем Марк. В целом звучит неплохо – Марк Каренин.
Месяца через два в Вест-Энде, у входа в Гаррик-клуб, Уэллс столкнулся с дипломатом Платоном Закревским. Оба приподняли шляпы.
– Как там ваша сестрица? – спросил Уэллс.
– Уезжает.
– Куда?
– Она вышла замуж. Ее супруг Иван Александрович Бенкендорф был помощником у своего дяди, тут, в Лондоне, но получил должность второго секретаря русского посольства в Германии. На днях молодая пара отправляется в Берлин.
– Они так скоро поженились? Без помолвки?
– Нет, помолвка была. Но в целом вышло стремительно. Согласен. Что ж, молодость, любовь.
– Она действительно его любит?
– Как вам сказать? Он славный парень. Не знаю, насколько он глубок, но… Во всяком случае, Мура этому союзу рада. Муж-дипломат.