Партизаны Третьей мировой. Алексей Колентьев
с собой, водила подавил смешок и продолжил: – Помнишь, как они вокруг нашей ямы сгрудились, я еще тогда удивился?
– Ну, помню, и что?
– Они тут клад ищут, который Колчак закопал.
– Чего-о? – недоумению моему не было предела. – Золото в нашей траншее?!
При слове «золото» поляк напрягся и с интересом зыркнул в мою сторону. В одно мгновение я сообразил, как можно добиться своего, не прибегая к крайним мерам. С одной стороны, все действительно выглядело логично: дыра в земле, непонятные мужики с оружием, явно не военные. Сделав серьезное лицо, я повернулся к Варенухе и тихо, со значением приказал:
– Переведи иностранцу, что они правильно догадались: мы живем в этих лесах и охраняем колчаковский клад от большевиков. Переводи.
Варенуха прыснул было в кулак, но, увидев мои бешеные глаза, в совершеннейшем недоумении стал переводить. Лицо поляка просветлело, в глазах загорелся плохо скрываемый огонек наживы. Быстро мотая головой в направлении аутпоста, пленный заговорил. Варенуха, все еще теряясь в догадках, начал переводить:
– Про клад ему рассказал один из наших военнопленных, они сговорились, что за координаты этот вот, – Варенуха ткнул пальцем в иностранца, – вывезет его на местности показать, а потом отпустит. Но все сорвалось, американцы забрали всех русских пленных в тот же день и куда-то угнали. Вот они с друзьями по окрестностям и шарят. Вдруг клад где-то недалеко зарыт. Как под землю машина ихняя провалилась, они даже обрадовались. Думали, может, ход подземный…
После всего пережитого услышанное звучало страшно. Мысли о том, что вот ходят по земле еще и те, кто хочет не только жить, но и разбогатеть, банально не приходили в голову. Поборов очередной приступ раздражения, я спокойно кивнул водиле, чтобы перевел мои слова.
– Семеныч, скажи кладоискателю, что если его все еще интересует золото, то я готов показать, где оно лежит. Но есть одна проблема: его и тех покойников скоро хватятся на базе. Спроси, хочет ли он делиться с ними?
Переставший уже что-либо понимать водила одернул вставший дыбом на его внушительном брюхе разгрузочный жилет и перевел сказанное нейтральным тоном, постоянно мешая русский мат и польские слова. Поляк тревожно глянул на меня и принялся что-то объяснять переводчику. Варенуха совсем уже серьезным тоном начал пересказывать услышанное:
– Он тебе не верит. Говорит, что и тому русскому не поверил. Требует отвести его сразу на место, тогда он про нас никому не расскажет.
– Передай, что это можно устроить, – я сделал озабоченное лицо и показал рукой на багажник джипа, – скажи, что вместе туда и пойдем, если он сомневается. Только скажи, что кое-что из оружия мы возьмем, но газ нам не нужен, пусть покажет, какие гранаты с газом, а какие нормальные. Только предупреди: если вздумает шутить – привяжу его к дереву, а сам в костюме буду одну за другой в его сторону выстреливать.
Как ни странно, условие поляка не напрягло: золото уже,