Тайна Эдвина Друда. В переводе Свена Карстена, с окончанием и комментариями. Чарльз Диккенс
зачем же мне и знать-то такую глупость?!
– Ну как же, Эдди! Потому, что их люблю я! Хотя постой… Я же и забыла, что мы договорились быть друг другу посторонними… Хорошо, не обращай внимания, ты и не должен про меня ничего знать.
В лавочке на углу Эдвин покупает Розе пакетик рахат-лукума; это мягкие желейные кубики розового, бежевого и светло-зелёного цветов, посыпанные сахарной пудрой для того, чтобы они не липли к рукам. Роза грациозно и быстро отправляет их в рот один за другим, потом, смахнув мизинцем с губ остатки сахара, интересуется у своего жениха:
– Значит, ты помолвлен с другой, Эдди?
– Что?.. Ах да, эта твоя игра… Да, я помолвлен с другой, Роза.
– Она красивая?
– Очень.
– Высокая?
– Ну… повыше тебя.
– Значит, дылда, – констатирует Роза. Сама она невелика росточком.
– Почему, вовсе нет! – возражает Эдвин. – Она, как это говорится, подходящего размера женщина. Такая, представительная.
– Наверняка с большим носом! – фыркает Роза.
– Отличный у неё нос, – упирается Эдвин. – Очень пропорциональный – любая позавидует!
– Чему тут завидовать, большому бледному носу c бородавкой посередине?! Видала я такие носы!
– Таких ты не видела, – начинает раздражаться Эдвин, – потому что у неё вовсе не такой нос!
– Не бледный?
– Да нет же!
– Значит, красный? Так бы сразу и сказал, Эдди, что у неё красный нос. Такие носы я тоже видала! Но это не беда, уверяю тебя, ведь она всегда сможет его припудрить!
– Да ей и в голову не придёт его пудрить! – горячится Эдвин.
– Правда?! Значит, она у тебя ещё и дура, Эдди! Скажи, она же у тебя дура?
– Да ни в малейшей степени!
После паузы Роза продолжает, не сводя с жениха капризно-обиженного взгляда:
– И это красноносое и долговязое создание наверное прыгает от радости, что её отправят в Египет, словно чемодан какой?
– Разумеется. Она проявляет горячий интерес к достижениям инженерной мысли, особенно если они призваны улучшить условия жизни в технически отсталой стране.
– Ну надо же! – прыскает Роза.
– Имеешь что-то против её горячего интереса? – свысока интересуется Эдвин.
– Интереса?! Прошу тебя, Эдди, будь честным и признайся, что она тоже ненавидит все эти насосы и колёса.
– Я могу признаться только в одном, – говорит Эдвин уже со злостью в голосе. – В том, что она не такая идиотка, чтобы ненавидеть насосы.
– Но уж всех этих арабов, турков и прочих придурков она уж точно ненавидит!
– Нет, это не так, – отвечает Эдвин, с трудом сдерживаясь.
– Ну а пирамиды?! Хоть пирамиды-то она ненавидит? Ну же, Эдди, признайся!
– Я не понимаю, Роза, почему она должна непременно что-то ненавидеть? Тем более пирамиды!
– Ах! Слышал бы ты, что рассказывала о них мисс Твинклтон, – часто кивая головкой, говорит Роза, –