Возвращение жизни. Дмитрий Шульман
в те годы не представляло большого труда наловить этих маленьких вкусных рыбок на жареху, а то и побольше, чтобы завялить их до янтарного, почти прозрачного состояния.
Правда, в этом случае появлялся риск, что вяленую рыбу приберут отцы под пиво, обычно после бани. Еженедельная баня с парилкой, с душистыми березовыми и пышными дубовыми, иногда можжевеловыми вениками запомнилась, полюбилась и стала привычкой, образом жизни. Мы парили друг друга, старательно мыли, сушили и проветривали парную, намыливали и хлестали вениками своих отцов, стараясь друг перед другом показать взрослость и самостоятельность.
У многих мужчин на теле красовались разные по рисунку и цвету шрамы от ранений – свидетельства, что они воевали. Зная это, мы смотрели почтительно, но мельком, стараясь не выказывать любопытства. Ордена и медали на пиджаках и кителях в День Победы все объясняли без лишних слов…
…Но вернемся в то солнечное, «карасиное» утро. Мы разбежались по квартирам, приставая к родителям с одной просьбой: нам нужны были деньги, чтобы купить леску, поплавок, грузила и крючки. Каждый выскочил с зажатой в руке мелочью, а кто и с рублем.
Магазин был недалеко, сбросились, и дух коллективизма позволил купить каждому по рыбацкому набору, да еще отдельно все, что могло пригодиться в качестве запасных снастей. Удочки вырезали из орешника, как мы потом узнали, уже малопригодного в это время года для такого предмета, но на бамбуковые денег не хватало. (Позже желание иметь настоящие, высокие рыбацкие сапоги, хорошие снасти и велосипед, чтобы ездить «далеко» на рыбалку, заставило нас идти работать, сбивать, как мы говорили, «колотить» ящики на консервном заводе.)
Через час снасти были приготовлены, мы на удивление быстро получили у родителей разрешение, и можно было идти на рыбалку. Но дядя Жора объяснил, что днем ловить карасей не получится: они в это жаркое время не клюют…
Утомительное ожидание вечера скрасили тренировки по забрасыванию крючка, грузила и поплавка в наполненную водой бочку. Сережка разошелся и начал тренироваться в колодце, но его быстро оттуда погнали. Все привыкли пить чистую колодезную воду, поэтому елозить снастями по земле и потом забрасывать их в колодец было, по мнению взрослых, абсолютно недопустимо.
К вечеру из нас уже получились довольно ловкие удильщики: мы научились менять поплавком глубину, залихватски делать далекие и близкие забросы.
Ожидание вечера сменилось мальчишеским нетерпением, и как только солнце стало приближаться к куполам церкви, мы взяли удочки, банки из-под сапожного крема – их содержимое было тайно и безжалостно выброшено, крышки пробиты гвоздиком, чтобы поступал воздух, а внутри копошились темно-красные навозные черви. На школьном опытном участке, где проходили уроки по ботанике и труду, накопать этой замечательной наживки для рыбалки не составляло большого труда.
Дорога на озеро шла мимо речки, которая протекала рядом, буквально в полукилометре от дома. С удочкой и червями пройти мимо стаи пескарей, которые сверкали в прозрачной воде, освещенной