Дон Кихот Ламанчский. Том I. Перевод Алексея Козлова. Мигель Сервантес
ему, устремится по пути, по которому любовь гонит бесстрашное, опрометчивое сердце. Вчера вечером мы узнали о смерти Гризостома и о том месте, где он должен был быть похоронен, и поэтому в сочувствии и жалости, мы отклонились от нашего пути и согласились прийти и узреть собственными глазами то, что так сильно огорчило и опечалило нас. И теперь, находясь в печали, жалости, и сообразуясь с мыслями, которые родились от всего перечувствованного нами, всем тем, что рождено здесь, если это возможно, умоляю тебя, о Амброзий, по крайней мере, умоляю тебя я лично, перестань обнимать эти бумаги, и позволь мне взять кое-что из этого.
И, не дожидаясь ответа пастуха, он протянул руку и взял те из рукописей, кто были ближе всего к нему. Увидев это, Амвросий сказал:
– Из вежливости я разрешаю вам оставить у себя те из них, господин, которые вы уже взяли, но вы напрасно будете думать, что я отдам вам и все остальные, вместо того, чтобы сжечь их все подряд!
Вивальдо, желая посмотреть, что написано в одной из рукописей, развернул один из свитков и увидел, что у него в руках «Песнь Отчаянья». Амброзио посмотрел на него внимательно и сказал:
– Это последнее произведение, которое написал несчастный, и даже по одному этому заглавию вы видите, сэр, сколь велики были его несчастья, прошу вас, сделать так, чтобы все услышали то, что там написано! Времени у нас довольно, ибо могилу отроют ещё не скоро, и у вас есть достаточно времени для того, чтобы послушать!
– Я охотно сделаю это! – сказал Вивальдо.
И так как у всех присутствующих было одно желание, они тут же кругом обступили его, и он стал читать ясным, дрожащим от волнения, но очень внятным голосом:
Глава XIV
Где звучат отчаянные стихи покойного пастуха,
И происходят некоторые нечаянные происшествия.
ПЕСНЯ ОТЧАЯНЬЯ ГРИЗОСТОМА
Итак, ты хочешь, чтобы мир узнал,
Чтобы из уст в уста молва сочилась,
Твою жестокость в мире разнося!
И я хочу, чтоб голоса из Ада
Мне подсказали нужные слова.
Чтоб выразить всю скорбь любви печальной,
И выход дать скопившейся тоске.
Я устремил сокрытое желанье
Чтобы воспеть безжалостность твою,
Сосредоточив его в смертный ужас
Напрасной и отвергнутой любви!
Хочу я, чтоб разорванные звуки,
С ошмётками растерзанной души
Слились в неслыханные этим миром звуки
– Послушай же меня со всем вниманьем
Как из стеснённой трепетом груди,
Из глубины её не песнь польётся,
А бреда принудительного звук.
Но для меня он выход и отрада,
Тогда как просто скрежет для тебя!
Рев дикий льва, иль волка завыванье
Ужасный вопль или отвратный свист.
Чешуйчатой змей шипящий шёпот
Смертельный