Блабериды-2. Артем Михайлович Краснов
к его успеху, который увеличил социальную пропасть между нами.
Братерский казался равнодушным к регалиям и деньгам, несколько странным, но честным и независимым. Теперь он выглядел умиротворённым, словно достиг желаемого. Он докладывал президенту. Он получал почести. Он наслаждался.
Может быть, весь псевдонаучный флёр, который он создал вокруг себя, требовался для тактических целей? Мой интерес к «Заре» мог быть его манипуляцией. Братерский как-то предсказывал, что я закончу в сумасшедшем доме – так оно и вышло.
И Филино… Теперь у него есть какой-то интерес в этой гербеловской стройке. Похоже, мы стали врагами.
– Какая-то параноидальная теория, да? – спросил я муху. – Что скажите?
Муха ответила голосом Танцырева:
– Если у вас паранойя, это ещё не значит, что за вами не следят. Расскажите, откуда вы знаете Сергея Братерского.
Я вспомнил события осени 2015 года, когда Братерский предложил эксперимент со словом «блабериды». Танцырев удивился:
– Не знал, что вы имеете отношение к его появлению. Расскажите, что вы думаете о блаберидах. Всё, что приходит в голову.
Блабериды… Это просто ругательство вроде «быдла». Каждый считает блаберидом кого-то кроме себя. На самом деле, ничего концептуального. Просто ругательство.
– Но не синоним быдла? – уточнил Танцырев. – В чём отличие?
Отличие? Быдло антисоциально, а блабериды – это квинтэссенция социальности в её современном виде. Это люди, стремящиеся к себе подобным настолько, что взаимное отторжение неизбежно. Блабериды существуют на границе сил притяжения и отталкивания, образуя текучую податливую массу. Они находятся в перманентном броуновском движении и чувствительны к внешним полям.
– Я помню, что вы физик по образованию, – голос Танцырева слегка улыбнулся. – То, что вы описали – разве это не модель обычного общества?
Может быть. Блабериды в каком-то смысле всеядны: они реагируют на всё, что происходит, принимают чужие мнения за свои, насыщают себя фактами, не оставляя пустот. И в этом шуме полностью теряют возможность слышать.
– Слышать что?
Не знаю. Наверное, слышать то, что слышно в пустоте. Я не уверен. У блаберидов, в сущности, нет вопросов: на все вопросы они находят быстрые ответы из набора, который им предлагают. Они никогда не спрашивают, кто предлагает этот набор. Их вполне устраивает, что в нём есть чёрное, белое и все оттенки серого. Вы либо патриот, либо либерал, либо логик, либо мистик, либо физик, либо лирик. У них всегда два знаменателя, которые никогда не приводятся к одному. Всегда есть правила игры, которым они хотят себя подчинить.
Блабериды никогда не бурят вглубь.
– Потому что боятся?
Может быть, боятся. Или им просто неинтересно. Зачем рисковать, когда на поверхности всё благополучно?
В сущности, они просто тараканы в банке.
– Может быть, банка защищает их?
Может быть. Даже вернее всего. Это вообще очень удобно – держать тараканов в