Дурочкины лоскутки. Старые и новые житийные страницы. Татьяна Батурина
Своим нежным трепетным сердцем собака чует временность своего обретения, но все равно готова любить и служить. Ведь так повелел Бог.
А может быть, собака и не подозревает о существовании времени? Что если земная жизнь для нее вечность, в которой непременно надо быть рядом с человеком?
Через много лет я открыла «Псалтырь в Святоотеческом изъяснении», изданную на Святой Горе Афон, и прочла: «Глас Господень – это благодать Святого Духа. Глас Господень творит чудеса в чувственных стихиях: в морях и реках, в воздухе и в облаках… Всякая тварь едва не вопиет, возвещая о Своем Создателе. В пророческом смысле – это предсказание Гласа с Неба на Иордане, который возгремел над водами многими, Своему свидетельствуя Сыну»…
Вскоре после выхода книги о веригах любви я получила первый отзыв – длинное письмо из Суровикино от старого станичника Алексея Алексеевича Лободина. О многом это письмо: о детстве и войне, о городе и деревне, о стариках и детях. О минувшем, настоящем и будущем.
Между прочим, не зная о моих научных изысканиях, Лободин предлагал мне «засесть» за кандидатскую диссертацию о языке эпохи Александра Невского: «Еще поработать – и с Божьей помощью…».
И далее: «Особо хотелось бы коснуться темы о Сталине. Вы пишете: «Всю жизнь ищу ответ на очень важный для меня вопрос: почему плакали мои родные, когда умер Сталин?». А у меня к Вам вопрос: Вы читаете то, о чем пишете? Вы же сами отвечаете, и совершенно правильно отвечаете! И я считаю так же, как и Вы: в эпоху Сталина народ знал, что находится под надежной защитой, что Сталин защищает страну, а значит, народ. Вот поэтому все и плакали, ведь никто из простых смертных не ведал, что будет после. Назовите хоть одного человека, кто плакал бы о Хрущеве или Ельцине (кроме родных). В период ельцинской «свободы» вспомнили древнюю фразу: «Надо собирать камни». На самом деле Ельцин так их разбросал, что Путин за восемь лет своего правления собрал лишь малую толику булыжников. И неизвестно, сколько десятилетий будем их собирать…».
Длинное письмо, которое Лободин, стесняясь, называет «умномыслием» (кавычки его, авторские), успокоило и утешило: не наврала я, стало быть, не напридумывала. И впредь мне наука: не умом сочиняются книги, а сердцем. А в сердце у каждого – Бог, чего же бояться, если – с Богом?
Книгу мою Алексей Алексеевич Лободин обсудил с другими стариками на бугре, куда они с молодых своих лет собираются для бесед под хорошую чарочку. Разные старики: Лободин, например, бывший милиционер, а кто-то ветврач или, к примеру, механизатор…
Письмо имело продолжение: супруга Алексея Алексеевича – Лидия Васильевна – прислала со своим сыном поэтом Николаем Геннадьевичем Луневым посылку с припиской: «Здоровья Вам под Покровом Божией Матери и Ангела-Хранителя. Попробуйте деревенских гостинцев, все свое, домашнее: молоко, сливки, масло, вино, травы. Из сушеных яблок, груш, слив и вишен сварите взвар и насладитесь этим древним казачьим напитком».
Лидия Васильевна и позвонить не забыла – узнать, понравились ли скромные дары. Прощаясь, благословила: «Храни Вас Господь в Ваших мытарствах». Высока цена