Апельсиновое солнце. Кирилл Гайворонский
трудись, собака! На благо Отечества! Твои деды через это тоже прошли, и отец, и мать, и бабушки! Давай и ты, давай! Хер! Еблан! Псина! Подзаборная шваль! Балда! Еблан! Ублюдок! Выродок! Отродье! Балда! Балда! Балда! Балда! Балда! Балда! Балда! Балда! Не так ли? Балбес! Балбес! Балбес! Блин, блядь! – после последнего его слова ударила молния.
Я снова набрал, уже семь книг разом, и бросил… удара не последовало. Я кинул восемь книг, и спина моя онемела – трактирщик взял колючие розги с крапивой.
И так пять минут проходил этот алгоритм, пока я не наполнил эту херову пушку. Я снова мокрый, снова потный, а спина кровоточит. Повернувшись, я увидел пять безликих людей, лишь рот остался на их лице. Трактирщик был посреди их строя. Потом они все один в один стали проговаривать:
– Теперь наступает важнейший этап. Самый значительный и важный для тебя самого. «По законам нашего светлого государства, и по указанию Государя нашего великого, всем тем, кто не прошёл важнейший этап, совершаются данные меры: отрубить голову на гильотине, во время казни поджечь волосы, выкачать большую часть крови из тела и перелить в бидон с молоком. Тело провинившегося кремировать, и отдать пепел на раскурку военным чинам. В отрубленную голову вбить восемьдесят пять осиновых колышков, глазные яблоки вытащить из глазниц, мелко натереть на тёрке, оставить сушиться ровно пять дней, следом заварить в чайнике и провести глазочайную церемонию. Удалить язык, засушить, потом завернуть в фольгу и пропустить ток, после процедуры вынуть язык и отдать на съедение одному из членов СМИ. Пробить в голове уши и аккуратно вычистить всю серу в зип-пакетик, потом отвезти на Евгеническую 71/3, пакетик положить под коврик. Остатки головы разрезать на две части, вынуть два полушария мозга, прокрутить в мясорубке и оставить настаиваться. Когда мозговой фарш настоится, и когда кровь и серое вещество осядут под месивом, слить жидкость в бутылку и экспортировать в Алжир. Из мозгового фарша сделать тефтели и съесть за столом в новогоднюю ночь, ровно в 00:05 начать трапезу»
Они стояли ко мне корпусом, словно на своём пустом лице имеют по два глаза и смотрят на меня. Трактирщик поднял руки к небу и стал ловить дождевую воду ртом, танцуя какой-то ритуальный танец.
Пушка была широкой, и книги отлично уложились, так что утрамбовывать их не пришлось. У этой пушки не было того самого механизма, здесь нужно было ввести код из четырёх цифр. Крайне страшное дело, меня оставили один на один с неизвестными числами. Я решился ввести «1», посмотрел на ящики, нашёл там цифру «9», глянул на небо через дождь и град, там в небе вырисовывался знак бесконечности, я поставил «8», а потом глянул на церковь, на православный крест. Крест состоял из четырёх досок, и я ввёл последнее значение «4».
Пушка выстрелила с оглушительным звуком, что в ушах остался писк. Книги, полыхая, взлетели над трактиром, и чрез секунд пять стали падать. Трактирщик подхватил меня за руку и увёл под козырёк своего здания. Книги падали, и одна из них прибила бездомного.
Этот бедолага всего лишь