Завещание. Нина Вяха
ждать, осознавая, насколько хорошо он выглядит. Расстегнул верхнюю пуговицу на джинсах и когда тот мужчина наконец появился, облизнул губы и спросил его на своем ломаном шведском, нравится ли ему то, что он видит.
Не в силах ничего сказать, мужчина лишь молча кивнул в ответ.
Лаури втянул его в самую дальнюю кабинку и запер дверь. Медленно-медленно, не сводя с него глаз, расстегнул на мужчине ширинку. Под ней обнаружился хороших размеров полностью эрегированный член. Лаури спустил с мужчины джинсы до самого пола и сам опустился перед ним на корточки. Прежде он уже брал пару раз член в рот и знал, что у него прямо-таки талант к этому делу. И неудивительно – ведь он столько раз мечтал и фантазировал о чем-то подобном, мысленно прокручивая в голове все возможные сценарии. Казалось, мужчина тоже был больше, чем просто доволен, он стонал, глубоко запуская свои пальцы в кудри Лаури.
– Да-а-а, вот так, – повторял он тихо, снова и снова.
Словно утешал или поощрял зверя.
Внезапно дверь в туалет открылась, и кто-то вошел в кабинку рядом с ними. Мужчина замер и следом ускорил темп. Его пальцы, запутавшиеся в волосах Лаури, усилили хватку, он быстро и грубо вбивался в юношу и наконец беззвучно излился ему в рот.
В соседней кабинке спустили воду, дверь открылась и закрылась.
Взгляд мужчины, еще совсем недавно вязкий и похотливый, теперь стал суровым и замкнутым, но прежде, чем исчезнуть, он бросил под ноги Лаури сотню шведских крон.
Какое-то время Лаури просидел на холодном кафеле туалета, после чего поднял сотенную купюру с пола и отправился в ресторан, где купил себе стейк с перцем. Поедая его, он ощупывал себя везде, где только можно, пока наконец не сказал сам себе: да, конечно, я чувствую себя грязным, но это только тогда, когда я думаю о том, что произошло, но если я не буду об этом думать, то ничего и не почувствую, да и к тому же этот стейк с перцем чертовски вкусный. Тот же самый способ отвлечься и переключиться на другое он применял в черные моменты в школе и теперь собирался развивать и совершенствовать его дальше.
Когда Лаури снова садился в автобус, стейк с перцем горячим камнем лежал в его животе, и он чувствовал себя так, словно уже начал свое победное шествие, призванное сделать Швецию его собственностью, причем на совершенно особый манер.
Анни знала о приезде Лаури и приехала встретить его на вокзале. Для нее этот день был самым обычным, ничего не значащим деньком. Стояла жара, четыре часа дня – самое жаркое время суток, и на сестре было легкое цветастое платье коричнево-красной расцветки, которого он прежде у нее не видел. Лаури поразило, с какой уверенностью она держится, знает куда идти, не боится движущихся эскалаторов – все вместе это создавало настолько разительный контраст с его собственной неуверенностью, что он поклялся самому себе постараться как можно быстрее обвыкнуться в этом городе. Изгнать из себя того прежнего провинциала, каким он был раньше.
Он следил за сестрой, за всеми ее движениями и бережно откладывал их в памяти, чтобы позже