Приступить к ликвидации (сборник). Эдуард Хруцкий
войдя в соседнюю комнату, он увидел застывшее от ненависти лицо Никитина и его пудовый кулак, словно молоток лежащий на столе.
– Не могу, товарищ подполковник, – скрипнул он зубами, – разрешите выйти.
– Иди. – Данилов сел на край стола, достал папиросу.
– Дешевку куришь, начальник. Я ниже «Казбека» не опускаюсь.
Тот, кого Розанов называл Андреем, сидел на стуле свободно, с профессиональной кабацкой небрежностью.
Данилов молча курил, разглядывая его. Потом встал, ткнул окурок в пепельницу.
– Тебе пальцы откатали? – спросил он.
– Да.
– Значит, через два, может, три часа мы будем знать о тебе все. Я думаю, за тобой много чего числится. На высшую меру как раз хватит.
– А ты меня, начальник, не пугай.
– А я тебя и не пугаю. Я для чего веду нашу неспешную беседу? Чтобы ты понял, сколько еще жить осталось. И не смотри на меня так. Твои показания нам нужны для формальности. Виктор наговорил столько, что нам этого вполне достаточно. Тебя сейчас в камеру отведут, так ты подумай по дороге, один пойдешь в трибунал или с компанией.
– А если я скажу все, – задержанный, прищурившись, глядел на него, – будет мне послабление?
– Ты что, впервые на допросе? Нет у меня права смягчать или ужесточать приговор. У меня есть одно право: написать, как ты себя вел на предварительном следствии. Оказал помощь или нет. Но помни – и это шанс. Маленький, еле видимый, но шанс.
Задержанный молчал. Пальцы его побелели, так плотно он сжал руками сиденье стула.
– Думай. А я пойду. Только не мотай нервы моим людям. Они сегодня водку, как ты, не пили, они работали.
Данилов пошел к двери.
– Погоди, начальник…
Иван Александрович оглянулся.
– Ты хоть соври, начальник, хоть пообещай. Мне же тридцати нет.
– А зачем мне врать, разве ложь приносит радость?
– Мне сейчас все радость принесет. Жить-то хочу.
– А ты думаешь, Олег Пчелин, которого ты подстрелил сегодня, не хотел жить? А женщина, которую вы чуть не убили?
– Сука она, начальник. Падло буду, сука. Она с ними повязана.
– С кем?
– С Розановым этим.
– Виктором?
– Шестерка, дерьмо. Дядька у него всем заправляет. В большом авторитете он. Среди наших кличка ему Адвокат.
– А при чем же здесь старуха?
– У нее вроде малины с девками.
– А ты ничего не путаешь?
– Нет, начальник, слово мое верное. Я сам-то в Москве двадцать дней всего. Еще их всех дел не знаю. Но слышал, что у гадалки этой и деньги, и рыжевье, и камни. Думал, возьму и подамся в Ташкент. Вот и начал этого фраерка подговаривать. Пошли к ней да пошли. А он на деньги падкий. Девок больно любит. Дядька ему кидает скупо, а девки нынче вино да шоколад любят.
– Ты бы хоть фамилию назвал для порядка.
Данилов вернулся, взял стул, сел рядом с задержанным.
– А я тебя, начальник, знаю. У нас в Питере про тебя слухи ходили.
Данилов