Ротенбургский король. Перевод с немецкого Людмилы Шаровой. Пауль Шрекенбаx
Халлер! – нетерпеливо прервал его Якоб Топплер. – Что Вы имеете против моего отца, и почему Вы против моей помолвки с Вашей воспитанницей? Мы с Вами находимся в родстве, и я всегда считал Вас нашим другом.
– Во-первых, – ответил господин Халлер, старательно подбирая слова, – лично я ничего не имею против Вашего отца. Я могу Вам сообщить, что мой сын Андреас с моего согласия намерен посвататься к вашей сестре Катарине. Конечно, не прямо сейчас, но очень скоро…
– Неужели? – воскликнул молодой человек, – и при этом … – Но старик остановил его движением руки и продолжал:
– Во-вторых, я не отклоняю Ваше сватовство, но при этом я ставлю одинаковое условие как Вам, так и моему сыну, хотя он приведет жену с ее приданым к нам в Нюрнберг, между тем как моя подопечная должна переехать за Вами в Ротенбург!
– Что же это за условие?
Господин Халлер резко наклонился вперед на своем стуле, и, глядя снизу вверх на стоящего перед ним нетерпеливо ожидающего ответа юношу проницательным острым взглядом, сказал медленно, подчеркивая каждое слово:
– Если Ваш отец, Генрих Топплер, через два месяца все еще будет бургомистром Ротенбургa, я с легким сердцем и с моим благословением отдам Вам Агнес Валдстромер.
В комнате довольно долго было тихо. Якоб Топплер не вспылил, как можно было бы ожидать от человека с сильным и независимым, как у него, характером, но только посмотрел на сидящего перед ним советника взглядом, в котором сочетались насмешкa и сочувствиe. Затем он резко опустился на стоящий перед ним стул и, порывисто встряхнув головой, воскликнул:
– Кто из нас не в своем уме: я или Вы?
Лицо советника покрыла легкая краснота, но он ответил спокойно и сдержанно:
– Я вижу, что Вы меня не поняли. Но это и не могло быть иначе. Полтора года Вы были вдали от родины, а письма говорят немного, при этом Ваш отец, пожалуй, остерегался писать слишком много.
Он cделал паузу и взял своего гостя за руку.
– Дорогой Якоб, я хочу поговорить с Вами откровенно, так как Вы уже взрослый мужчина. Если хотите, Вы можете дословно передать все, что я Вам сейчас скажу, Вашему отцу. Он может не сомневаться в том, что я его друг, несмотря на то, что я не принимаю многое из того, что он делает. Вы готовы выслушать меня без гнева?
– Говорите!
– Понимаете, – медленно начал советник, – мы с Вашим отцом очень многое в своей жизни делали, опираясь друг на друга, всегда как друзья, он для Ротенбурга, я для Нюрнберга. Мы стояли бок о бок при Ройтлингене, когда лига свободных городов билась с рыцарями. Мы тогда, собрали вместе, вероятно, больше двадцати рейхстагов. И тем не менее, между нами всегда была глубокая пропасть, которую мы никогда не cмогли преодолеть. Вы знаете, почему? Мой девиз был и есть: делать все постепенно, шаг за шагом. И так, медленно и неуклонно, я увеличил состояние, которое оставил мне мой отец. Но вы, Топплеры, совсем другого рода, совершенно разные по уму и духу. «Топпелн» на нашем