Прометей. Владимир Гелиевич Хохлов
католическую церковь. Билл не был верующим, но сейчас – особый случай. Он вспомнил «Отче наш» и стал шептать эту молитву непослушными губами.
Господь откликнулся. Живительная влага побежала в его истлевшее сожженное адским жаром изможденное тело. За все это время он наконец почти напился. Когда Господь отнял живительную струю от его пересохших губ, Билл Хопкинс искренне поблагодарил Его своим вконец осипшим голосом: -Спасибо Господи!
Господь что-то ответил по-арабски и рассмеялся приторным фальцетом.
–Что…? – Сказал Билл, и с трудом открыл глаза, пытаясь приподнять голову.
Бог действительно имел арабскую внешность, улыбался и курил «Лайки Страйк».
–Где…, где я?
Вместо ответа, бог затянулся и выпустил струю дыма прямо в лицо сержанту, затем он взял лежащий рядом АК-72, и коротко размахнувшись ударил Билла прикладом прямо в лоб. Думая, что добрался до рая, Билл снова провалился в кромешный ад.
Через «несколько тысяч лет» пребывания в преисподней, сержант пришел в себя.
– Пить. – Это хриплое слово слетело с его языка само и без всяких раздумий. – На его просьбу никто не откликнулся.
Осторожно открыв глаза Билл понял, что лежит в какой-то местной, глинобитной хижине, сквозь трещины которой проглядывал серый дневной свет. Судя по серости что просвечивала не только через трещины хибары, но и через грязный грубый полог, штопанный во многих местах и похожий на древний пиратский парус, – был либо поздний вечер, либо раннее утро.
Билл приподнялся на локте, затем сел на незамысловатом топчане. Откинув такое же грязное как полог на дверном проеме покрывало, сержант поморщился. Болела голова и саднило на лбу. Притронувшись, он с удивлением обнаружил повязку. Вновь хотелось пить, но жажда была не такая адская как в его бреду. К ней примешивалось чувство голода и это обстоятельство как ни странно радовало Билла.
–Если ты голоден, – значит здоров… – Бывало говаривал его дядюшка Стив, муж тети Полли, у которой садовые дорожки, посыпаны гравием …
Воспоминание о гравии потянули за собой последующие, его бред про ад и курящего «Лайки Страйк» бога. Сержант попытался осмотреть себя. Кроме армейских плавок на не было ровные счетом ничего. Если не считать головной боли, и ссадины на лбу, в физическом плане он был нормален. Руки и ноги целы.
Возникал вопрос: Если его захватили боевики, то почему он не связан? Да и место где он находился в данный момент так же не походило на камеру содержания узников. Понятно, что в плавках по пустыне не побегаешь. Но почему тогда они не убили его? Ведь убийство неверного – это дополнительные бонусы на пути в рай для правоверного. А может его захватили курды? Но тогда почему саданули прикладом по голове?
Полог распахнулся, подняв в воздух добрую толку пыли и тесную хибару вошел старик в грязном, обладавшим некогда светлыми тонами тюрбане и таком же грязном и старом балахоне, возможно традиционном