Триады. Михаил Дынкин
так духовно вырос, что задел
макушкою туманность Андромеды
и в космосе открытом покружил…
Аптека. Ночь со вторника на среду.
Джим входит в дом.
Жена бранится: «Джим,
какого чёрта? Где тебя носило?»
Джим свирепеет, обувь сняв едва;
выталкивает в воздух слово Силы,
потом другие крепкие слова.
Машина времени
Джим времени машину изобрёл,
влетел в чужое прошлое, орёл.
А там жена, но только молодая
то принимает Джима за джедая,
то путает с мифическим царём.
Джим кипятится: «Что за детский сад!» –
подумав, возвращается назад,
выходит в изменённом настоящем.
Из зеркала на Джима смотрит ящер.
Джим холодеет и отводит взгляд.
Бросается к машине временной,
летит в родное будущее – ой,
кошмарный киборг по квартире кружит,
хохочет, называет Джима мужем,
кричит: «Добро пожаловать домой!»
Перевоплощение
Джим не желал перерождаться
но Джим в системе засветился.
Плывёт теперь к жене гражданской,
которой боссом приходился,
по морю перевоплощений…
И вот коричневым жучищем
в полу нащупывает щель он
и в поисках духовной пищи
летит на кухню из галута,
где целый вечер прохлаждался,
оказываясь почему-то
на той единственной гражданской.
Маг
У мага восьмёркою шляпа,
масонский значок на груди;
скелет вылезает из шкафа,
пока он в асане сидит,
сиянием солнечным чакры
полощет который нисан,
и два его сердца от счастья
поют и стучат в унисон.
Скелет проползает на брюхе,
приветливо машет рукой.
Летают поддатые духи,
и демон какой-никакой,
а палец ему не клади в рот,
часами лежит на софе.
Кудесник зовёт его «Ирод»,
но это когда подшофе.
У демона сложное имя,
зато он в общении прост.
У демона когти что кии
и с рыжею кисточкой хвост.
Проснётся и думает: «Где я?» –
поэтому вовсе не спит.
Приходит жена чародея,
приносит технический спирт;
глотает, не морщась, красава,
на закусь берёт чернослив
и тоже садится в асану,
кокетливо чакры прикрыв.
Колесо Фортуны
Мы глотали колёса Фортуны
(две таблетки – и счастлив мгновенно);
задевали какие-то струны
в неподатливом сердце Вселенной.
И она становилась моложе,
прямо вот на глазах хорошела,
чудо-женщиной с матовой кожей
выгибала змеиную шею.
Говорила «спасибо, спасибо»,
изнутри озарялась, звенела…
Мы сидели, чисты