Синий маяк. Ксения Литвинова
Колдуй больше, рассуждай меньше. Не вернёмся до заката, я за себя не ручаюсь.
После нескольких часов блужданий голова у меня совсем разболелось, и рука с Пером еле слушалась. Очень неудачно мне повредили именно правое плечо. Наконец, в одной из стенок открылся ключ. То есть, сквозь камни засочилась мутная жижа. Лохматый пришёл в свирепый восторг и, наконец, разрешил повернуть к лагерю. Возле грязной лужи оставили часового – обрубать жадные корни, чтобы не воровали чужую воду. Я забеспокоился, как бы стена теперь не обрушилась? И что этот бедняга станет делать тут ночью? А он себя сам цепью пристегнул за ногу – чтобы и после заката сторожить родник. Друзья ему и кольцо для этого в стенку вбили – быстро так! Они всегда, что ли, с цепями ходят? За недоумение мне беззлобно дали по носу и лишний раз напомнили, что от меня требуется магия, а мозгов им и так девать некуда. Я не стал спорить, всё равно же без толку.
В лагере мне указали угол, где жить, и я с радостью туда свалился. Ужинать не хотелось – слишком мутило. Хотя еду не отнимали, из вещей забрали только ножи. Лохматый ещё претендовал на плащ, но вожак ему отсоветовал: у тебя, мол, своя шкура, а человечьи изыски нам без надобности. Почём знать, может эта штука вообще проклятая? Может быть, кстати. Но хотя бы греет. Только я завернулся, как Кривой опять меня растолкал. Для дружеской беседы. Что-то про магическую завесу, про городскую стену… Я ничего не понял с первого раза. Сейчас.
– Сейчас, – говорю. – Подождите, я свет зажгу. Не могу так беседовать.
Скрутил фитиль из шерсти – её тут полно – воткнул в бутылку с синей водой. Я немного опасался, как бы оборотни не начали беситься от синего огонька. Но нет, они просто отворачиваются недовольно. Куча оранжевых глаз в темноте, а близко не подходят. Вот и Кривой отодвинулся в угол, поглубже в тень.
– Вода – это хорошо, – заключает он, – это ты молодец. Но нам бы из города выбраться. А забор не пускает.
Меня тоже не пускает, и что теперь? Я прижимаюсь затылком к стене – так голова болит чуть меньше. И кровь перестаёт течь из носа, а то говорить не даёт.
– Зачем вам за забор? – спрашиваю я, вытирая нос. – Ещё сожрёте там всех!
– А что, нам только друг друга жрать? – удивляется Кривой. – Ты ведь вошёл в город! Стало быть, знаешь, где вход.
– Вход и выход не одно и тоже, – пытаюсь я объяснить. – Я и к вам попал, а обратно – никак.
Он поскрёб шею когтями, поразмыслил и кивнул:
– Допустим. Но это мы ещё поглядим, это обождёт. А вот как у тебя с боевыми навыками?
– Вы же видели, как! – удивляюсь я.
– Не густо, – скорбно отмечает Кривой. – Сам выбирай: либо найди нам ворота, либо будешь тут нечисть усмирять.
– А вам нечисть мешает? – поражаюсь я.
– Очень, – сообщает он доверительно. – Тут не пойми что крылатое повадилось охотиться. Никак его поймать не можем и крылья повыдергать.
И на меня глядит. Внимательно так.
– Я пока не понимаю, про что вы, – признаюсь я недоумённо. –