Когда я прижимал тебя к груди своей…. Джордж Гордон Байрон

      Известно всем, что век наш утонченный

      Изгнал со сцены фарс бесцеремонный;

      Нет вкуса к грубым шуткам с этих пор

      И авторов тех шуток ждет позор.

      Ряд чистых сцен мы здесь вам представляем

      И Красоту краснеть не заставляем,

      И наша Муза скромно наперед,

      Хотя не славы, – снисхожденья ждет.

      Но не одной ей страшно ваше мненье,

      Другим еще нужнее снисхожденье.

      Ведь «ветеранов Росция» здесь нет,

      Которым стал привычен рампы свет,

      Ни Кэмбль, ни Кук не встанут перед вами,

      Не будет Сиддонс умилять слезами:

      Зародышей-актеров здесь дебют

      И новую вам драму поднесут!

      Едва расправив крылья, как актеры,

      Мы просим нас щадить: птенцы бесперы,

      И если в первый, робкий свой полет

      Они падут, – навек их гибель ждет.

      Здесь не один трусишка, полн тревоги,

      Надеется услышать суд ваш строгий, —

      Вся «действующих лиц» семья дрожит

      И ожидает, что судьба решит,

      Не торгаши мы: платы нам не надо,

      Аплодисменты – вот нам вся награда;

      Для них любой «герой» стараться рад

      И «героини» ради них дрожат.

      К последним, верно, суд помягче будет:

      Кто ж слабый пол безжалостно осудит?

      Кому Краса и Юность – верный щит,

      Тех и строжайший цензор пощадит.

      Но если мы вам угодить не властны

      И наши все усилия напрасны —

      То, если жалость есть в груди у вас,

      Не одобряйте, но простите нас.

      О, Элиза! Не глуп ли закон мусульман,

      Что всех женщин лишает он жизни загробной?

      На тебя бы взглянули: забыли б Коран,

      Отреклись бы все вмиг от доктрины подобной.

      Будь пророк их не вовсе рассудка лишен,

      Никогда не изгнал бы он женщин из рая;

      В небе гурий не стал бы выдумывать он:

      Все бы женщинам отдал, – от края до края.

      Но и этого мало казалось ему,

      Что душе он из вас приказал удалиться;

      Он по нескольку жен мужу дал одному!

      Пусть душ нет, – так и быть; но зачем же

                                                                  делиться?

      Этой верой нельзя никому угодить:

      Мужу трудно, а женам обиднее смерти;

      Хоть пословицей можно б ее подтвердить,

      Что «все женщины – ангелы, жены же – черти».

      Эту истину нам и Писанье твердит.

      Новобрачные! Слушайте, благоговея,

      Что Евангелье вам в искупленье сулит

      Во второй и двадцатой главе от Матфея:

      На земле нам довольно страданий от жен,

      Чтоб еще и на небе нам мучиться; там уж

      (Так вещает апостол священный закон)

      Браков