Роковой изъян. Том первый. Елизавета Полтавцева
затянула шнуровку на её спине.
Пэм ненавидела корсеты. Ещё она не любила белые перчатки. Но фаворитами ненависти были изящные узкие туфельки. Они растирали до крови ступни, жали, впивались в кожу не хуже корсетов и не давали быстро шагать и бегать. Юная леди с удовольствием променяла бы их на пару кожаных сапог, что носили её братья. Но раз грозил дождь, Пэм украдкой надела свои любимые ботинки на шнуровке.
– Если бы ты знала, как же нет охоты ехать к Четерлеям и слушать всю эту ахинею. Жаль, что Мойэс приболела, – ворчала Пэм, рывками натягивая перчатки.
…Хэмиш Хэмсфорт не любил Ливерпуль8. Хорошему городу не дали бы такое название, считал он. Стальной порт Ливерпуль дымил на западе владений герцога Мерсисайда. Главный канал города – река Мерси – несла свои воды к Ирландскому морю, беря начало у Манчестера. Она огибала древний Кингстоншир, бежала по полям Хэмсфортов, потом – мимо роскошных имений, наделов, доходных домов, площади, постепенно расширяясь, пока не встречалась с Ливерпульским заливом. Город-порт хоть и не вобрал английское чопорное величие, как Лондон, зато был молод, перспективен и многолик. Из-за притока иммигрантов с Ирландии, колоний и освобождённых рабов здесь сосуществовали люди разных культур, народов, национальностей, рас. Цвет кожи варьировался от молочного до практически иссини чёрного.
На берегу виднелись портовые краны, словно жирафы на водопое. Их подножья обступили доки, причалы, стоянки судов. Над водной гладью строились большие верфи компании N. К ним вели узкие улочки с доходными домами и работными приютами для бедняков, там же и пара дешёвых кабаков. В этом районе всегда витал неприятный запах рыбы, было сыро и дул пронизывающий ветер.
Ближе к центру соседствовали дома зажиточных горожан, школы и текстильные предприятия. Здесь жизнь кипела ключом. На улочках днём торговали съестным, вечером горели фонари, а ночью слышались гул и музыка из дворовых баров. По этим улицам гремело много повозок и чаще других ходил средний класс – почтовые работники, владельцы лавок, клерки компании N. Утром они спешили в офис, в магазин или на производство, а вечером обратно. Дети из бедных семей ранним утром шли в центр города, чтобы продавать газеты, работать в лавках, чистить ботинки, подметать тротуары и заниматься прочим грязным трудом для господ из среднего класса. Кому везло, те устраивались прислугой в большие городские дома к буржуа.
Город разрастался на глазах, но недавнее восстание чартистов9, сделавших его эпицентром своего движения, разрушало и подрывало порт Ливерпуль как физически, так и морально. По вечерним улицам было уже невозможно спокойно прогуливаться, магазины и кафе подверглись атакам. Некоторые верфи компании стояли в запустении из-за массового бунта и ухода рабочих и налётов чартистов. Компания N, развивавшая город, начала терпеть страшные убытки и теперь шла на дно вместе с ним.
В Ливерпуле существовало подполье
«Liverpool» дословно переводится как «мутный водоём»
Социалистическое движение Англии времён 19 века