КУПОЛ. Андрей Киров
разливного пива, скорчит кислую мину, алкоголик, и куда мои глаза смотрели, когда я слушала твои байки про дядю Потапа. Воспоминания их отношений вяло копошились в голове, перемежаемые вопросами, что же всё-таки случилось ночью, пока он спал в беседке, как вдруг ему в затуманенную алкоголем голову, пришла идея. Бросив есть мороженое (даже не съел и одного шарика), к тому же от него пахло, типа, шампунем, или ему так показалось, он поспешил в отдел видеотехники, включил в сеть жидко-кристаллический телевизор «Филипс» и, щёлкая пультом дистанционного управления, принялся переключать каналы. Но, на всех пятидесяти каналах кабельного телевидения был «снег», – он так и не добился цветной картинки с изображением улыбающейся рекламной красотки, ни вообще какой-нибудь самодовольной, хорошо употребляющей мясо на завтрак, обед и ужин, физиономии. Либо не работает спутниковая антенна, принимающая сигналы, подумал он, либо пространство над городом блокировано для электромагнитных импульсов, посылаемых источником, а это значит, это получается… Тут его осенило: швырнув пульт на стол, за которым обычно сидел продавец и, даже не выдернув шнур из розетки, он опрометью бросился из магазина на улицу.
Выбежав, он задрал голову, и внимательно посмотрел в небо. Его и до этого что-то томило, когда он ходил по улице, словно ответ на мучивший вопрос был рядом, буквально перед глазами, но по причине душевных переживаний и искусственного состояния организма, не фиксировал внимания на нём. Высоко в пространстве серенькая однородная масса, которую он сначала принял за облака, а перед этим, когда только проснулся, рассеянный солнечный свет, словно пропущенный через призму, стягивалась к верхней точке, и была похожа формой на гигантский парашют, раскинутый над городом, переходящий в белесоватую муть, с размытыми краями к линии горизонта – за домами и деревьями, – он подумал, что это туман, когда пропало солнце.
Явление было настолько необычным для глаза, что при первом взгляде и не воспринималось как аномальное, если не присматриваться к нему внимательнее. Казалось, что этот серый материал, набухающий и стягивающийся к центру, должен был, того и гляди, треснуть сразу в миллионах местах, чтобы в прорехи увидеть солнце и чистое небо, но сколько Антон не таращил глаза вверх, этого не происходило. Что за фигня такая, поражённый необычным явлением, думал он, затаив дыхание. Со всех сторон, – теперь он это ясно видел, – шли волнистые серовато-белёсые стены этого «шатра», смыкающиеся на высоте, в нескольких стах метрах. О таком атмосферном феномене он даже не слышал, чтобы рассказывали в передаче «Странное дело», а уж там-то они знают обо всех секретах. Получалось, что весь город находился в нём как в коконе, размеры которого поражали воображение. Антон постоял, как вкопанный несколько минут, привыкая к новой реальности и соображая, что делать, и решил, что нужно проверить, где начинается,