Полное собрание сочинений. Том 13. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Лев Толстой
своего друга, – знаешь, что я прежде тебя уеду из Петербурга.
– Куда? – спросил Pierre, отрываясь от книги и глядя через очки.
– В армию. Я перехожу адъютантом к Кутузову.
– Не может быть? Когда же вы это решили?
– Сию минуту.
– Удивительно! А княгиня куда же поедет?
– Она поедет к отцу.
– Да зачем же это вдруг?
– Так надо.
Pierre по странному чувству никогда не мог решиться говорить своему другу ты, несмотря на то, что уже давно они сошлись и Андрей говорил ему ты.
– Это удивительно! – повторял он.
В спальне княгини произошла страшная сцена.
Князь Андрей видел, как Иполит положил записочку в ридикюль княгини. Он достал ее оттуда и в спальной княгини произошла страшная сцена между мужем и женой. M-r Pierre спокойно лежал в кабинете, не подозревая того, что делалось в спальне.>
* № 11 (рук. № 51. T. I, ч. I, гл. V—VI).
30.
Переодевшись, князь Андрей медленно и <аккуратно>, как он и всё делал <отложил письмо в сторону, сложил письменные матерьялы по местам>, [сел] в кресла перед столом и, обернувшись к Pierr'y, расправил морщины. Pierre тотчас же оставил книгу и поверх очков смотрел на своего друга с видом покорной готовности[1260] слушать то, что скажет князь Андрей.
– Да, довольно этой жизни, – сказал князь Андрей[1261] оживленно и желчно. – Эта жизнь была не для меня. Я чувствовал, что падаю все ниже и ниже. Я становился такой же, как все.
Pierre недоверчиво улыбнулся, показывая этим, что друг его не мог сделаться таким, как все.
– Нет, право. Я чувствовал, что эта жизнь не по мне… Ну, теперь довольно. Война. И я знаю, где мое место.[1262] Через две недели я буду в армии.
– Когда же вы это решили?
– Сейчас.
– А жена? – робко спросил Pierre.
– Она будет в деревне у отца.
В это время зашумело в соседней комнате женское платье. Лицо князя Андрея отразило опять ту же гордую, холодную злобу, которая выражалась в нем во весь вечер, и огонь, загоревшийся было в глазах при начале разговора, потух опять при входе жены.
Княгиня, все так же улыбаясь белыми зубами из под короткой губки, сложила свои маленькие ручки над возвышением талии[1263] и села на кресло в кабинете мужа.
Pierre, спустив ноги, посмотрел на князя и его жену и, видимо, желая спросить еще что то, воздержался от вопроса, полагая, что решение князя еще должно оставаться тайной для жены. Князь Андрей понял его и видимо нарочно продолжал тот же разговор.
– Да, – сказал он, – странно будет, что я, я буду драться с Наполеоном.
Княгиня рассеянно смотрела вперед и, казалось, не слушала и не понимала того, что говорилось.
– Неужели вы думаете, что мы победим? – наивно спросил Pierre.
– Гм! – отвечал князь Андрей. – Мой долг сделать всё, что я могу, а там что будет. Но война теперь решительно объявлена и до зимы понюхаем пороху, – прибавил он, оглядываясь на жену и с досадой отворачиваясь от ее равнодушно спокойного и радостного лица. Она, видимо, не понимала того, что говорилось,
Pierre прочел адрес Кутузову и вопросительно посмотрел на князя Андрея.