Вчерашние небеса. Игорь Плетинский
всех ваших прегрешений, ибо уже половины сказанного достаточно, чтобы оставить вас всех в огне адовом навеки! Однако есть некая проблема. Высокие стороны, каковые вам известны, никак не могут понять, что же движет вами, вашей… похотью, заставляя совершать столь гнусные поступки. Поэтому решено собрать вас всех и дать возможность самим рассказать об этом. Только честно, без вранья и сказок! Всякое вранье немедленно будет открыто, и подлый лгун, – он усмехнулся, – а особенно лгунья, понесут наказание тут же! И еще – я, Ангел Смерти, Азраил, все меня знают, всем известно, на что я способен, и пощады не ждите! Краснобайства от меня – тоже! Говорю прямо, просто и достаточно понятно для всех! Другую же сторону… э-э-э-э, представляет… Архангел Гавриил, чье имя вы тоже слыхивали, – вежливый кивок в сторону юноши, хмуро слушающего речь своего оппонента. – Сей юноша весьма строг в вопросах, касающихся вас, однако, уверяю, более беспристрастного оценщика подлых ваших деяний вы не сыщете ни на этом свете, ни на том, откуда вы все, нам на головную боль, попали сюда! Итак, начинаем. Первое слово – дамам, – Азраил осклабился.
Толпа, испуганно молчавшая на протяжении всей его речи, была неподвижной. Лица мужчин и женщин выражали противоречивые чувства, однако никто не посмел заговорить.
– Ну, что же вы? Или сладкие грешки легче совершать, нежели поведать об этом? – Азраил иронически оглядел замершую толпу. – Да, кстати, забыл! Ежели объяснение или какой рассказ кого-либо, по мнению высоких сторон, внесет некую… э-э-э… ясность в понимание причин, вам милостиво будет разрешено немного облегчить свою незавидную участь. Как именно? Узнаете сами, но только в случае, мною оговоренном. Ну же, вперед, дамы!
Ослепительной красоты женщина, одетая в расшитый золотом хитон, сверкая драгоценными подвесками и серьгами, с кубком в руках, несмело вышла вперед.
– Я хочу сказать…
– О-о-о-о, Клеопатра Египетская! Ну, слушаем!
Она, проведя рукою по иссиня-черным густым волосам, украшенным тяжелой диадемой с изумрудными скарабеями, сначала тихо, а затем, осмелев, начала:
– Грешные женщины обычно всегда каются. Мол, согрешили, плоть взяла верх над разумом и верою, жажда власти, наслаждений и так далее… Я же скажу правду – виноваты не мы! Виноваты мужчины! Они, делая нас добычею своею в битве, любовных играх или интригах политики, обращаются с нами, как с игрушками, напрочь забыв, что измена и холодность их разбивает не только сердце, но и душу! Предательство мужчин не знает равных! Что им слово, что клятвы, данные женщине, – пустяк, когда на кону – власть, золото или жизнь!
– Это всё?
– Да, – Клеопатра, разгорячившись от речей, была чудо как хороша.
– Ступай. Говорено правдиво… Кто еще?
– Я добавлю! – рыжеволосая красотка, одетая в пурпурно-золотую тогу, смело выступила вперед, видимо ободренная предыдущей речью.
Азраил обратил внимание, что Гавриил неотрывно смотрит на ее изящные маленькие ступни в золоченых сандалиях.
– Валерия