Вчерашние небеса. Игорь Плетинский
И было за что – он ее ненавидел, ибо его всячески притесняли, – подал голос мужчина средних лет, в щегольском камзоле, высоких ботфортах и шляпе с легкомысленным пером. Небольшая бородка украшала красивое холеное, но несколько обрюзгшее лицо. Шпага, болтающаяся на боку, дополняла облик мужчины, вызывая у присутствующих смутные догадки. Впрочем, даже здесь он успел глазами «раздеть» немало дам, а некоторые, на которых одежды было совсем немного, почувствовали жгучее желание во всем теле…
– Дон Жуан, вы решились сказать слово в защиту женщин? – Азраил захохотал.
– Да, сеньоры и сеньориты, клянусь Святым Калатравой, я, может, и развратник, искуситель и еретик, но не лжец! Слово гранда Испанского Королевства, а оно чего-то да стоит. Великая государыня, имея во владении великую державу, свою, внутреннюю державу оставила в запустении! И виною сему – власть! Власть и честолюбие, как мужское, так и женское! Женщина – это создание, которое любит, чтобы ему постоянно напоминали о его красоте, шептали комплименты, сочиняли и пели серенады, дрались из-за нее на дуэлях и множество прочего! Такова природа женская, сеньоры и сеньориты, так Создатель захотел, повторю я слова, уж прозвучавшие сегодня в этом зале, и так оно и есть! А мы же, доблестные мужи, привычные к смертям на поле брани и к грубой силе, таем, подобно воску свечному, от их красноречивых взглядов, страстных вздохов… глаз, за которые согласен отдать все сокровища мира… – Дон Жуан мечтательно прикрыл веки, но, опомнившись, откашлялся и продолжал: – Мы одаряем их яхонтами и златом, украшаем их божественные тела лучшими одеждами, страстно ловим каждый взор, зная, что, сокрушив неприступную фортецию, будем одарены неземным блаженством… Ибо женщина, если она доверилась мужчине, отдает ему не только тело, это удел шлюх, простите меня, милые сеньориты, но и душу! Она как бы полностью доверяется мужчине, отдаваясь во власть его, под его защиту и покровительство, ведь мужчина, согласно Заповеди Божьей, – Дон Жуан истово перекрестился, – обязан стать ей господином, защитой и опорой! Но мы иногда лукавим. Ложно клянемся мы в любви, и не оттого только, что не любим вовсе, а оттого, что так уж повелось для знающих женскую душу. Затем, получив свое, насладившись, нарушаем клятвы… Поскольку считается, что клятва государю, церкви или же кровным своим свята. А клятвы женщине – так… пустяк… Мы виноваты, сеньоры и сеньориты, мы – грешны! Причем обе стороны, ибо с противоположной оказывается нам сопротивление, а как известно, чем оно сильнее, тем слаще победа, ведь в природе истинного мужа – жажда битвы! Итак, виноваты обе стороны, мои уважаемые слушатели, и я готов поклясться на крови Христовой, ежели соврал!
– Ну, без крови, уважаемый! – строго заметил Азраил. – Ее и так не хватает для вас всех… Очень похоже на правду… По крайней мере, искренне. Но… Ждите, Дон Жуан.
– По-вашему, любая женщина, отдающая тело мужчине, – шлюха?! – Голос, громкий и высокий, принадлежал молодой особе, одетой по моде XVIII века, сильно накрашенной, но