Svetlyi drive. Даша Матвеенко
которые вы сможете увидеть в ближайшие дни, – я ужасно была довольна своей путеводительной репликой, особенно тем, что сказала вы, а не мы.
Наконец, мы миновали турникеты и вышли на перрон.
– Снова железная дорога? – удивился он, оглядевшись по сторонам.
– Да, это самый удобный способ добраться ко мне.
– Евдокия… как вас по батюшке? – вдруг неловко начал он.
– Николаевна, но можно лучше без батюшки, прошу вас. Теперь по отчеству принято обращаться лишь к тем, кто старше, – да, я утрировала, но могла же я позволить себе хоть что-то в свою пользу. Хотя на самом деле в моей голове уже замышлялись другие, более или менее безобидные способы истолкования новой для него реальности.
–… Хорошо, будь по-вашему, – почти не улыбнулся он, и голос его звучал озабоченно. – Скажите прямо, мой визит не скомпрометирует вас?
– Поверьте, это слово тоже давно устарело, если только речь не идет о паролях в браузере. Нет, я не то хотела сказать – этика сильно изменилась, и общественная оценка значит в ней все меньше. Сейчас вас это может оттолкнуть, но, я надеюсь, мы сможем поговорить спокойно и всерьез, и вы, как гуманист, все оцените. Одним словом, нет, не скомпрометирует ни капли.
Не уверена была, что он что-то понял – скорее, я увела его от скользкой темы. На удачу к нам подъехала электричка. Ура, можно будет пятнадцать минут отвлекать его от неудобных вопросов видами из окна.
Вагон был счастливо полупустым, мы сели напротив, и пылинки на моих глазах кружились в прорези солнечного луча перед его лицом. А он, по-детски чуть выставив нижнюю губу, любовался через стекло Останкинской башней в каком-то почти благоговейном трепете.
Он, кажется, тоже подустал от впечатлений, затекшей шеей опустившись на спинку сиденья. Я не выдержала вида его безумно удавливающего воротничка.
– Петр Александрович… ваш воротник, он меня пугает. Вам же явно сейчас душно и неудобно. Уверяю вас, вы не скандализуете ни меня, ни господ кругом, – многозначительно обвела я взглядом пассажиров, большинство из которых были в шортах и майках, – если немного его ослабите. Я могу закрыть глаза, если вам угодно. Это предупреждение исключительно в целях вашей безопасности в вагоне электропоезда, температура воздуха в котором сейчас превышает норму, – как я удачно скосплеила несуществующее объявление, однако. Мне казалось, он так законопослушно внимал им, твердящим эти ушисносящие формулировки про «профилактику пожарной безопасности». Его смятенный разум, видимо, не в состоянии сейчас был считывать речевые ошибки, лишь находил в этом бесплотном заботливом голосе какой-то необходимый иерархический покой.
– Вы думаете? – нерешительно произнес он, поднимая руку с колена.
Я, скорее, для вида прикрыла глаза ладонью, а сама сквозь пальцы и опущенные ресницы жадно смотрела, как он расстегивает пуговицы. И это было необыкновенно волнующее зрелище. Температура воздуха была сильно выше нормы. «Станция Хорниво,