Обеспечение национальной безопасности. С. А. Фомин
действительно должны плотнее опираться на эти международно-правовые документы.
7. Фундаментальной гарантией безопасности личности (в рамках НБ) и одним из основных международно-правовых обязательств представляется принцип уважения прав человека. Провозгласив в Конституции РФ и российском законодательстве приоритет в соблюдении прав и свобод личности, государство обязано признавать в качестве угрозы национальной безопасности посягательство на эти права и свободы со стороны кого бы то ни было. Естественно, что объем юридических признаков квалификации этих угроз может и не превосходить международно-правовые и конституционные стандарты в области прав человека. Но это тот правовой минимум, ниже которого гарантии безопасности в государстве не должны опускаться. В последнее время в России наблюдается своего рода «гонка за правами человека» (по количеству ратифицированных международных документов в этой области мы обогнали даже США). Хотя при этом Россию по-прежнему, извне и изнутри, продолжают упрекать в неуважении прав человека и небезосновательно. Реализация ряда декларированных прав человека (на образование, жилище и др.) стоит огромных денег, которых у РФ сейчас еще нет. Нет возможности и у нашей национальной системы безопасности реально обеспечить полноправие личности как основного вида безопасности.
Надо понимать, что система принципов обеспечения национальной безопасности значительно шире, чем указанные международно-правовые принципы международных отношений. Помимо принципов, понимаемых как нормы права, есть множество других логических конструкций (идей), являющихся руководящими началами для политических операций на предмет безопасности.
Например, хорошо известны пять «неправовых» принципов безопасности видного германского политика Г. Шмидта [27]:
а) принцип устрашения потенциального противника потерями, превосходящими его возможный выигрыш;
б) принцип достоверности – противник должен быть убежден, что угроза будет реализована;
в) принцип соразмерности средств характеру угроз обеспечения безопасности;
г) принцип одинаковой безопасности потенциальных противников;
д) принцип приемлемости для общества мер обеспечения безопасности.
Очевидно, что ни один из этих принципов не укладывается в систему императивов международного права. Но они действуют!
Практическая политика сегодня, как и тысячелетие назад, продолжает «спорить» с юриспруденцией, внешне соглашаясь с ее «чистыми», имеющими объективную реальность правовыми принципами, но при этом политики не упускают случая воспользоваться неправовыми «вечными принципами практической политики»:
fac et excusa – «действуй и простится»;
si fecisti, nega – «совершил – отрицай»;
divide et impera – «разделяй и властвуй» и др.
Итак, как уже отмечалось,