Антихорошесть. Путь от маленькой девочки к пробудившейся женственности. Татьяна Сарапина
таблетки».
Появилась надежда, что как-то только все душевные травмы излечатся, а внутренние «дефекты» исправятся, тут же наступит счастье.
Я сама когда-то так думала.
Мне казалось, что настоящая психотерапия – это когда я лежу на кушетке, а психоаналитик анализирует мои ассоциации и сновидения.
Все чудесным образом само исцеляется, а психолог всегда знает, как лучше для меня.
Моему удивлению не было придела, когда я пришла в терапию.
Первые несколько сессий были прекрасными. Терапевт – душка, понимает с полуслова.
Постепенно эйфория стала утихать, пришло раздражение и злость: «Сколько можно об одном и том же, ничего же не меняется?!».
Меня бесили постоянные вопросы «что ты чувствуешь» и остановки на полпути.
Мне казалось, что еще чуть-чуть и все решиться, а вместо этого была какая-то вязкость.
Собственное самоощущение прыгало в диапазоне «я – великая, я – ничтожная».
Я постоянно спрашивала терапевта, почему «это», почему «то»?
В чем причина моих бед?
А потом она спросила: «Да какая разница „почему“, если прямо сейчас ты страдаешь?».
Мы ищем счастье за тридевять земель, а оно находится прямо перед нами.
Первый шаг к нему – это принятие за основу, что никто и никогда не будет знать, как лучше для нас.
Что «волшебников» нет, а спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
Для того, чтобы разобраться в себе, не обязательно нырять в глубины подсознания, проживать травмирующие события, искать виновных.
Достаточно просто посмотреть, как мы сопротивляемся честному взаимодействию с миром.
Привет. Меня зовут Таня. Я – психолог, психотерапевт.
Специализируюсь в гештальт подходе, работаю с травматикой, психосоматикой, помогаю женщинам собрать представления о своей женской идентичности.
Я не знаю, как решить чужую проблему.
На заре своей психологической практики мне было сложно в этом признаться. Даже самой себе.
Я хотела всем помочь.
На личных консультациях говорила много, без остановки. Жутко боялась пауз.
Мне казалось, нужно просто хорошо объяснить, разложить по полочкам, чтобы не осталось никаких вопросов.
Чтобы на каждое клиентское «Как?» был дан четкий ответ, чтобы на каждое «Что делать?» расписать пошаговый план действий.
Я хорошо помню свою первую клиентку. Она уходила от меня с горящими глазами, решимостью воплотить в жизнь все, о чем мы говорили целый час. А потом она возвращалась.
По извиняющемуся тону голоса я понимала, что она ничего не делала. Сочувствовал ей, расписывала новый пошаговый план действий, тянула на своих энергиях, злилась, чувствовала вину, что не могу спасти.
Это потом я узнала, что желание всем помочь и всех спасти – показатель непроработанного терапевта.
Я