Две недели до Радоницы. Артемий Алябьев
Лыжная трасса?
– И давно строительство идет? – спросил я Лалу.
– С прошлого года. Летом порубили деревья на склонах.
Что здесь творилось? Я был готов к тому, что в Нагоре многое поменялось, но настолько… Откуда у горного хозяйства деньги на эти все постройки? Лыжная трасса, фуникулеры. Стоп, а как же…
– Злодеи. Ты видел злодеев в горах? – спросил я.
Лалу ответил непонимающим взглядом.
– Банда – я ухватился за слово, услышанное от Бориса. – Ты знаешь, что милиция никого не пускает на шляхи? Говорят, из гор опять выносят золото.
Лалу подумал, а затем покачал головой.
– Злодеев не видел.
Возможно, он все-таки не знал всего, что делается в горах. Отец рассказывал об огромном пещерном комплексе где-то поблизости Триглава. Именно там слуги Потоцкого в XVII веке оставили сокровища. И именно там в 90-х основалось «Чорно сонце». Батя был там всего один раз, во время «инициации». Рассказывал, что шел с проводником до Междупаса, а там его развернули, надели повязку на глаза и дальше вели за руку. Исполин Триглав безразлично взирал на нас белесыми пиками. Скалы вокруг него казались неприступными.
– Отсюда не видно, но на Три брата тоже канатная есть, – сказал Лалу.
– А туда зачем?
Он помотал головой.
– Мне то неведомо. Сначала построили на Триглав, но будто забросили. Потом построили на Гребень. Но я вижу, как ночью на Триглав кто-то ездит. Шумит фуникулер.
– А ты говорил милиции об этом?
– Казал. Но они отмахиваются. «Свои» говорят. Мне то неведомо. А в горах тихо и спокойно. Значит, правда свои.
Вот так раз! Если это не новая «банда», то кто? Да и странно, что террористы ездили бы совершать свои темные махинации на фуникулере. Сильно задуматься над этоим мне не дал Лалу – позвал на другую сторону перевала. Теперь он смотрел в сторону полотна Нагоры. Весь край с этого места представал перед взором как на ладони – от холмистой Подхалы на востоке до покрытых лесами Купав на западе. Как раз на Купавы показывал мальчик. Я припал к биноклю. Густые леса региона были уже не такими пышными, как я помнил. Вдоль прореженных участков вилось полотно автострады.
– Это тоже с прошлого года, – добавил Лалу.
– Да, вижу. Край развивается. Парк развивается. Больше туристов – больше денег. Глядишь, и тебя устроят официально.
– Не-не. Нам и так хорошо.
Снежка громко зевнула и стала перекатываться на камнях. Лалу кинулся чесать ей живот, собака игриво отбивалась лапами.
– И так тут себе живем! – сквозь смех прокричал Лалу.
Мы попрощались, и они пошли обратно к долине – взрослый не по годам парнишка и его добродушный спутник. Я задумался, кто из них больше по размерам. Наверно, все же одинаковы. Интересно, как он все-таки здесь оказался? И где родители его? Очень хорошо говорит по-русски, но раз общается с господарами в долине, то и нагорский знает.
До Ванды я добрался быстро. Небольшой крутой подъем – и вот я уже был на вершине. В тени скалы, скрытая от ветра, стояла палатка, а чуть в отдалении, под лучами