Как на духу. Абрам Бенцианович Соломоник
государство за другим. Хорошо помню уроки
литературы, где старенький учитель еще дореволюционной
закваски касался многих имен, не упоминавшихся в учебнике
по литературе. Помню и уроки математики – их вела класс-
ный руководитель Марфа Дмитриевна. Она уже была очень
пожилой и жила одна неподалеку от школы. Я очень ее любил, и мы, можно сказать, подружились. Я часто навещал ее в кро-
шечной комнатушке и помогал ей заготовлять дрова для ото-
пления. Отопление было печным – в комнате стояла круглая
печь, в которой горели поленья, точно, как у нас дома. Дров
надо было много на всю зиму, и я помогал Марфе Дмитриевне
в этом трудоемком деле. Мы также много разговаривали и, как
я сейчас понимаю, она исподволь старалась опустить меня
с облаков на землю.
Кое в чем она преуспела. Помню, как уже на выходе
из школы она повела нескольких выпускников (в их числе
был и я) на встречу со своим прежним учеником, прошедшим
войну офицером. Он должен был рассказать нам о выборе
будущей профессии. Фактически он рассказывал о своей
службе в армии. По ходу повествования он использовал фразу, которая мне запала в душу: «Мы оккупировали Болгарию».
Я был поражен. Это звучало диссонансом ко всему тому, что я
слышал и читал. Обычный текст звучал так: «Мы освободили
Болгарию от фашистских захватчиков». Я много раздумывал
об этой фразе боевого офицера, и первые сомнения начали
разъедать привычный ход мышления. Но до полного прозре-
ния было еще далеко. Оно приходило постепенно и приняло
окончательные формы только в Вологодской области, куда я
поехал работать после окончания вуза.
В выпускном классе я много занимался английским язы-
ком. Получилось так, что я вновь приобрел частного педа-
гога, причем, педагога хорошего. Немецкий язык в довоенном
Союзе имел преимущество перед всеми прочими иностран-
ными языками, которые изучались в школе. После войны
ситуация кардинально поменялась: английский вышел впе-
4. Возвращение в Ленинград, школа и вуз 47
ред, а немецкий отошел на периферию. Кода в нашем классе
спросили, какой язык кто хочет изучать, то все, кроме меня, выбрали немецкий, потому что изучали его раньше, а я выбрал
английский. Вышло, что у школьного учителя английского
языка в десятом классе остался лишь один ученик. Мы здо-
рово продвинулись за год: моей преподавательнице нравилось
преподавать, а мне – изучать. Язык на выпускных экзаменах я
сдал блестяще и продолжал им заниматься все годы пребыва-
ния в вузе. Позднее он стал меня кормить.
Закончились экзамены в школе, и я поехал на лето в Невель
к дяде с тетей. К тому времени они вернулись домой из Ярос-
лавля и жили вдвоем. Им пришлось пережить трагедию потери
старшего сына, а Гава все еще служил в армии. После победо-
носного окончания войны его