Колокольня. Борис Борисович Петренко
где он будет подопытным кроликом, но рано еще было делать выводы.
– Вы хотите сжечь меня, как Джордано Бруно, за то, что я хотел спасти наш народ от гибели? – спросил детектив на совете, но его никто тогда не послушал. Камера закрылась, и тюремная капсула с детективом направилась в сторону необитаемой планете Т9, бывшей когда-то родиной их инопланетных предков… Так было со всеми диссидентами и предателями рода тараканов.
Глава 18
Убив преступника и завладев только что открывшейся капсулой, детектив переключил транспортное средство и направил его на планету-спутник и оттуда, имея необходимые связи, прибыл в столицу уже с группой единомышленников. В прошлом революционер, детектив полон был решимости отомстить совету. Им двигало фанатичное желание помочь своему роду, спасти его, эта миссия, которой он бредил, не давала покоя еще и из-за части измененного гена Дон Кихота. Затеяв мятеж на планете, он был готов к смерти, но мысли о Джульетте останавливали его. Наконец он ступил на землю своего отца, далеко за городом, над замком, шел дождь, а серный туман стелился повсюду, убивая последние следы жизни на каменных ступенях… Здесь он намерен был спрятаться на некоторое время и переждать.
– А, сын мой… зачем ты пришел? Ты теперь другой совсем… – спросил его старый граф-отец, последний из рода великих ученых.
– Я хотел бы покориться, но не могу. Нам грозит вымирание.
– Его наши создатели сами запрограммировали в наших генах своим железным свинцом… Ты же это знаешь, я один из первых, кто открыл это… Смерть суждена нам яркая и безмятежная, – засмеялся отец, зная характер сына и то, что его раздражает.
– Тебе легко говорить, ты на краю, но я хочу остаться здесь, со своим родом.
– Тогда зачем ты вколол в себя семя человека? Ты сам понимаешь, что наделал?..
– Я хочу спасти свой род.
– Весь род? Может, это все проделки человеческого генома в твоем теле? Может, этот ген говорит твоим ртом за тебя? Этот ген мятежного духа человечества.
– Нет, как раз ген иллюзий Дон Кихота поможет избежать нам самоубийства, только он один, отец. Еще вчера я думал иначе, но… любовь спасет нас… Тараканам надо сделать инъекцию человеколюбия себе, пока еще не поздно…
– Что плохого в самопожертвовании, которое заложили наши создатели в нас? Ты теперь по-другому говоришь, сын мой, но стой…
– Да, то, что они бросили нас, создав кривой код, этот код саморазрушения должен был освободить нас от планеты для чего-то более важного, но код просто сломан, они бросили нас, понимаешь, отец, здесь… И я намерен изменить этот код ДНК, потому что право имею… Я не хочу идти на крест самопожертвования только лишь потому, что мой код ДНК исполняет безумную смертельную пляску из притчи создателя… Этот колокол мне не по душе…
– Но это метафизический бунт, сын мой!
– Ни слова больше! Оставь!
Прусак выходил из замка отца в тяжелом настроении, на лицо падали капли серной кислоты, но они не приносили большей боли, чем