Слэм. Ник Хорнби
том, второй том, – повторила она.
И тут к нам подошла Алисия, и я посмотрел на маму, будто говоря ей: «Скажешь еще раз „первый том, второй том“ – и Олли услышит кое-что, чего ты не хочешь, чтобы он знал». Думаю, она поняла.
– Ты не уходишь, а? – спросила Алисия.
– Не-а.
Она взяла меня за руку и отвела обратно на диван.
– Садись. Ты правильно сделал, что сбежал. Сама не знаю, почему я так себя вела.
– Да, так вела…
– Ну и почему?
– Потому что тебе позволяют так себя вести.
– Можем начать сначала?
– Если хочешь, – ответил я. Я не был уверен, что она в самом деле хочет.
– Ладно, – сказала она. – Я люблю хип-хоп, но не сильно. «Бисти бойз», Кенни Уэст. Немного хип-хопа, немного рок-энд-блюза. Джастин Тимберлейк. Знаешь «R.E.M.»? Мой папа очень их любит, и я тоже от них торчу. И еще я играю на пианино, так что иногда слушаю классику. Вот. Видишь, рассказала и осталась жива.
Я рассмеялся. Вот теперь то, что надо. В этот момент она перестала обращаться со мной как с врагом. И поскольку внезапно я оказался другом, все, что я делал, чтобы изменить положение, оказалось ненужным.
Лучше быть другом, чем врагом, – это уж конечно. Вечер был впереди, и если я друг, то это означало, что у меня есть еще о чем поговорить. Я не собирался торчать здесь, как мама, слушая льющиеся потоком дурацкие шуточки Олли, а значит, я должен был провести этот вечер с Алисией. Поэтому, короче говоря, я был рад, что мы подружились. А если говорить не так коротко, то не так уж был и рад. Я не к тому, что Алисия была плохим товарищем. Она была фантастическим товарищем, если на то пошло. Она была забавной, и я мало встречал таких людей, как она. Но в этот момент я не хотел быть ее другом, если понимаете, что я собираюсь сказать, потому что боялся, что если она будет вести себя со мной по-дружески, то у меня не останется шанса ни на что другое. Я знаю, что это неправильно. Мама всегда говорила мне, что дружба приходит сразу же, прежде чем что-то другое. Но мне показалось, когда я впервые вошел в комнату, что она смотрит на меня как на того, кто может стать ее парнем, и что потому она и была такой колючей и резкой. Так что же она вдруг сбросила все свои колючки? Потому что ведь некоторым девчонкам это нравится. Иногда ты знаешь, что у тебя есть шанс с этой девчонкой, потому что она хочет с тобой побороться. Это все потому так, что весь мир стоит вверх тормашками. Если бы мир был нормальным, то все было бы наоборот: если девчонка с тобой мила – это и есть хороший знак. Но в нашем мире это не так.
Но, как оказалось, то, что Алисия стала со мной мила, – хороший знак, так что, может быть, мир вовсе не стоит вверх тормашками. А я понял, что это хороший знак, сразу же, потому что она стала рассуждать о том, что мы с ней сможем сделать вместе. Она сказала, что хочет прийти в Грайнд-Сити посмотреть, как я катаюсь, и потом спросила, хочу ли я сходить с ней в кино.
Это звучало так, как будто мы уже решили встречаться дальше. Но так просто ничего никогда не бывает, правда ведь? И еще, с чего я взял, что она ни с кем не встречается? Алисия могла бы заполучить любого парня, какого захотела, – так мне казалось.