Грехи отцов. Джеффри Арчер
оно и к лучшему – сама все выболтает? В запасе еще целая неделя, придется набраться терпения. Она принялась перекладывать свои скромные пожитки в шкаф, который Дана не позаботилась освободить.
Раздались два длинных мощных гудка, и мигом позже Эмма почувствовала легкую дрожь корпуса. Иллюминатора в каюте не было, но она поняла, что судно движется. Она снова села и попыталась убедить себя в правильности решения, уже тоскуя по Себастьяну, хотя и собиралась через какой-то месяц вернуться в Бристоль.
Эмма изучила помещение, которое стало ей домом на следующую неделю. К обеим стенам крепились узкие койки, рассчитанные на человека ниже среднего роста. Она прилегла и проверила матрац, который не пружинил, потому что был без пружин, и положила голову на подушку, словно набитую поролоном, но не пером. Была здесь и маленькая раковина с двумя кранами, из которых тонкой струйкой текла тепловатая вода.
Она надела форму Даны и едва удержалась от смеха. Вернувшаяся Пегги удержаться уже не смогла. Дана была как минимум на три дюйма ниже и на три размера полнее Эммы.
– Скажи спасибо, что это всего на неделю, – утешила ее Пегги, увлекая Эмму на ужин.
Они спустились в самое чрево парохода и присоединились к остальной команде. Несколько молодых мужчин и пара постарше позвали Пегги за свои столы. Она выбрала высокого юношу – механика, как она шепнула Эмме. Втроем они встали в очередь. Механик положил себе всего, что там было. Пегги обошлась половиной, а Эмма, испытывая легкую тошноту, удовлетворилась печеньем и яблоком.
После ужина они вернулись в справочное бюро сменить Труди. Ужин для пассажиров начинался в восемь, и народу было мало. Считаные единицы справлялись, как пройти в ресторан.
За следующий час Эмма узнала гораздо больше о Пегги, чем о «Звезде Канзаса». Когда в десять вечера их смена подошла к концу, они опустили решетку и Пегги повела свою новую сослуживицу на нижнюю палубу.
– Выпьем в столовке?
– Нет, спасибо, – отказалась Эмма, – я устала.
– Каюту найдешь?
– Нижняя палуба семь, каюта один-один-три. Если вернешься, а меня не будет в койке, высылай поисковую партию.
В каюте Эмма быстро разделась, умылась и скользнула под простынку с одеялом. Она лежала на жесткой койке, пытаясь устроиться поудобнее и подобрав колени едва не к подбородку, но из-за качки оставалась в одном положении лишь считаные секунды. Прежде чем Эмма забылась сном, ее последние мысли были о Себастьяне.
Пробуждение было резким. Стояла такая темень, что стрелки часов не удавалось разглядеть. Сперва она решила, что качается судно, но вот глаза привыкли, и Эмма различила два тела на койке у противоположной стены каюты, ритмично ходившие ходуном. У одного не поместились ноги – похоже, что это был механик. Эмма подавила смех и лежала тихо, пока Пегги не издала долгий вздох и возня прекратилась. Через пару секунд длинные ноги коснулись пола и сунулись в поношенный комбинезон. Очень скоро дверь каюты открылась и тихо затворилась. Эмма заснула – на этот раз крепко.