Кокон. Ева Вишнева
поднесла камень к губам, прошептала: «Слышишь, молчи, что бы ни случилось!» По специальному мостику перешла на соседнюю крышу, спустилась по лестнице в чердачное помещение. Задержала дыхание, словно готовясь нырнуть в холодную воду. Постучалась.
3
Это случилось два года назад.
– Элли, клад где угодно, но точно не здесь… Не разрешили бы им…
– Возвращайся, если хочешь.
Элль не поддавалась на уговоры Алии. Клад ее не интересовал: вряд ли старшие ребята спрятали что-нибудь ценное – так, мелочи. Тетради, набор цветных карандашей, свертки со сладостями, декоративные свечи, заколки. Из года в год этот набор почти не менялся, поэтому игра в поиск сокровищ Элль надоела. Она скучала, слушая бесконечные рассуждения о том, с чего стоит начать поиск, кого взять в команду. В конце концов, это же не большая игра, так чего заморачиваться.
Когда наступил, как его называли, “день сокровищ”, их разбудили на полтора часа раньше обычного, погнали на завтрак, потом затолкали в душный подземный зал. На сцену поднялась Ривер, главная воспитательница. Как всегда, с идеально ровной осанкой, строгим лицом и забранными в пучок волосами. А вот ее голос был удивительно красивым, звучным:
«Давным-давно по морям плавал бравый пират, – рассказывала Ривер, – грабил торговые суда. Никто не смог его поймать, только смерти оказалось это под силу. Пират выпросил у нее неделю форы, разделил свое добро на множество мелких частей и припрятал на отдаленных островах. Недавно выяснилось, что и у нас есть тайники с его сокровищами. Но найти их будет непросто».
Зал восторженно загудел, Ривер продолжила: «тайники могут быть где угодно. На самом видном месте, и там, где никому и в голову не придет искать. Не волнуйтесь, вам дадут подсказки».
На сцену поднялись старшие ребята, разодетые кто во что горазд, в измазанных красной краской рубашках и черных повязках. В штанах с дырками на коленях. Элль фыркнула: «Хоть бы в библиотеке про пиратов почитали, узнали, как те одевались». На нее зашикали, призывая к молчанию.
– Восточное крыло, четыре часа дня, – объявила девушка, имени которой Элль не знала. По залу поползли шепотки: «Это что-то, связанное с часами», «Да там они в каждом кабинете», «Почему именно четыре часа?»
– Цветы и птичьи песни, – угрюмо сказал парень с упавшими на лицо черными волосами. Этого Элль помнила – Ульв был слишком странным, чтобы его забыть. В том году семнадцать стукнуло, а выглядел на двенадцать, если не меньше. Худой, терял сознание по поводу и без, но зато дрался так, что на противнике живого места не оставалось.
– Тень и пыльные занавески.
Алия рядом засмеялась.
После они выбирались из душного зала, толкаясь в дверях, задевая друг друга локтями. Элль потеряла Алию из виду. Кто-то пихнул ее в бок, она не глядя толкнула в ответ и поспешила протиснуться вперед, в образовавшийся просвет. Визгливое «А-а-ай» потонуло в гуле голосов.
На улице стало легче, свежий воздух прояснил мыслям.
– Давай с нами, – позвали девочки, Лотта, Герда,