Зима, которая не ты. Алексей Александров-Листопад
жестяных банках. Присутствовали и разные коварные злаки. Больше всего долбили мы с Юрой Семеном и любили при этом слушать какую-нибудь расовую черную музыку.
Наташа тоже покуривала, чем заслужила всеобщее уважение. В самом деле никто, никогда не умирал от марихуаны. Подумайте сами. Люди умирают от водки, сигарет, неправильного питания, которое незаметно накапливает изъяны в человеческом организме и умножает мировую поебень. Умирают от несчастной любви, войн и смертной казни. От передозировок, наконец. А от марихуаны не умирают никогда. Это святая правда, так необходимая людям. Тому даже существует некоторое медицинское подтверждение. Я согласен, слегка тупеешь, если употребляешь в большом количестве. Но это далеко не единственный источник тупизны. С этим в России вряд ли бывают проблемы. Не будь я садово-парковая рысь.
Мы даже как-то попробовали с Наташей поебаться под марихуаной. Но ведь травка сама по себе женщина особая и с характером. Кончилось тем, что мы, абсолютно голые, хотя и слегка возбужденные, лишь обхихикались.
Веселая тогда выдалась зима.
ГЛАВА 2 Перемотать назад, пауза
В этих строчках присутствовали мрачные мотивы. Но то была мрачная атмосфера девяностых, город переживал не лучшие свои времена. Всюду ощущалась атмосфера гниения. Резким и внезапным контрастом ко всему была музыка. В университете образовалась группа со странным названием «Люблю Федерико». Началось все с безумных вечеринок под «Pixies» и недорогое, но качественное бухло. Это был божественный голландский спирт «Royal», или бархатистый «Сердолик Тавриды», который стоил, в общем-то, копейки. Еще совсем недавно не было ничего, кроме «Вазисубани» и «Алазанской долины», недорогих вин, распространенных в Питере еще при Советах.
Присутствовали марихуана и безумные сексуальные оргии, но это быстро выветрилось. Лет в восемнадцать я в первый раз взял в руки бас-гитару и познакомился с Дроздовым, студентом-распиздяем с физфака. Этот факультет отличался особенным раздолбайством и нехилой страстью к различным жизненным радостям. Запомнилась, например, вечеринка дня рождения Югова, который со мной вместе приехал учиться в Питер из Костомукши. Был куплен ящик портвейна, ящик пива и ящик водки. На каждого участника и вышло по одной бутылке каждого из этих достойных напитков. Ну и, конечно, закуска – по апельсину на брата. «Не то у Поленьки». Компания заперлась в общажной бытовке, и наступил момент, когда никто не запомнил ничего из того, что там происходило. Расходились по всем четырнадцати этажам на четвереньках. Понятно, что должным образом украсили все лестницы.
На следующий день мы вместе с Дроздовым сходили в профком и быстро решили вопрос о помещении для репетиций. Это оказалась совершенно роскошная аудитория с теплой ламповой аппаратурой. (Другой, впрочем, тогда и не было). Вроде как студенческий оркестрик. Такой зал нам полагался совершенно бесплатно, от щедрот ушедшего в небытие СССР. Вскоре мы нашли и барабанщика. В ПУНКе тогда репетировала