Призмы Шанбаала. Дарья Олеговна Борисова
нашего Пятимирья, оставляя нас бороться за право сильнейшего. Я вижу многих, но лишь единицы из этих лиц будут смотреть на меня в следующем году. Всё, что вы можете здесь получить, вы должны добыть самостоятельно. Академия стоит выше, чем простое вкладывание знаний в голову ученикам. Мы предоставляем возможность опробовать себя в том, что следует за детством: взрослой жизни.
В зале стояла оглушительная тишина, и ее голос разносился от стен, но эха не давал. Ее имя позволяло предположить, что ей уже не одна тысяча лет, в последнем столетии в моду вошло называть детей именами человеческих мифических богов.
– Вы обязаны носить школьную форму, пока не заслужите право на свою одежду, – продолжала говорить Гретхен. – Вы обязаны посещать занятия. Вы обязаны следить за порядком в своем жилище, и обязаны каждым словом, делом и поступком отвечать перед Академией. Вы обязаны каждый день доказывать, что достойны доверия Миледи. Мы принимаем вас не как наших неразумных детей, а как гостей в собственном доме, и, если правила будут нарушены, вы будете исключены из нашего общества. Вы будете подчиняться правилам и порядкам, установленными магистрами на занятиях, и прилагать все усилия к тому, чтобы ваш ум стал острым, а магия сожгла дотла наших врагов. Да продлится царство Миледи вечно!
– Да продлится царство Миледи вечно! – эхом отозвался хор голосов.
И я с удивлением поймала себя на том, что говорю в унисон со всеми остальными, хотя этому точно никогда не училась. Но казалось таким естественным смотреть в пол, слушая ее голос, подчиняться ему, и выкрикивать с ней славу женщине, которую я не одобряла.
– В коробке вы найдете школьную форму, ключ с номером вашего жилища, ваше индивидуальное расписание. Длинноволосые существа обязаны на занятие собирать волосы, пока не получат разрешения не носить форму. Если вы желаете свободы, заслужите ее, – сказала Гретхен-де-Ма̀рго.
Огоньки заметались над нами, роняя свертки прямо нам в руки. Поймав свой, я опустила взгляд. Мое имя, и запечатан печатью с профилем Миледи. Подхватив сверток одной рукой, а другой поудобней перехватывая ручку чемодана, я посмотрела на Персефону.
– А теперь мне можно пойти с другом поздороваться?
– Я у нее это право когтями вырву, – тихо сказала девушка.
– Какое право? – не поняла я.
– Носить свою одежду. Ненавижу униформу!
Я улыбнулась, немного нервно, но у меня часто бывали такие нервные улыбки. Персефона разорвала мой сверток ногтями, запустила внутрь руку и достала брелок, потом повторила тот же порядок действий со своим.
– О, так мы жить вместе будем, зачет! – обрадовалась я. – А теперь мне можно поздороваться с другом? А, тетя Персефона, можно мне поиграть с другими детьми?
– Погоди, сейчас все разойдутся.
Я закатила глаза. Существа постепенно устремились к выходу, и в этой толпе было сложно оставаться на одном месте. Скорее по инерции, чем потому, что правда хотела, я неспешно семенила рядом с Персефоной, уворачиваясь