Клены в осенних горах. Японская поэзия Серебряного века. Сосэки Нацумэ

      После ночи любви

      я у зеркала грим подправлю…

      Ах, не время еще,

      соловей из горной лощины, –

      не буди любимого, слышишь?

      Пряди черных волос

      уложила в прическу Симада

      на столичный манер,

      чтоб тебе понравиться утром,

      а сама мечтаю: «Останься!»

      Что мне заповедь Будды?

      Что грозных пророчеств слова?

      Что наветы и сплетни?

      В мире нас сейчас только двое,

      обрученных самой Любовью!

      Пряди черных волос

      ниспадают до пят на пять сяку,

      словно струи ручья.

      Сердце, нежное девичье сердце

      в упоенье страсти запретной!..

      Этой девушке двадцать.

      Как чудесна девичья весна!

      По плечам разметались

      и струятся, текут под гребнем –

      нет, не волосы – черные волны!

      Как страшит и чарует

      запах лилий, что тает в ночи!

      Как пленяет соблазном

      аромат этих черных волос,

      темный пурпур сгустившейся мглы!..

      Я в прозрачном ключе

      принимаю целебную ванну –

      притаилось на дне

      белой лилии отраженье.

      В двадцать лет так прекрасно лето!

      Только здесь и сейчас,

      оглянувшись на все, что свершила,

      понимаю – слепцу

      исступленная страсть подобна,

      и не страшен ей мрак кромешный!

      Груди сжимая,

      ногой отшвырнула покров

      заветной тайны –

      о, как же густо-багрян

      тот сокровенный цветок!

      С плеч соскользнули

      просторной одежды шелка.

      Зеленый ветер –

      проплывает во тьме ночной

      рой порхающих светляков…

      Пряди черных волос,

      шелковистые пряди густые –

      как смешались они!

      Так пришли от любви в смятенье

      и мои сокровенные думы…

      Диких роз наломав,

      я украсила ими прическу

      и букет собрала –

      о тебе, любимый, тоскуя,

      долгий день блуждаю по лугу…

      Да, весна коротка,

      но к чему оно мне, долголетье

      или вечная жизнь?

      Соком юности налитую

      грудь