Камерные гарики. Прогулки вокруг барака (сборник). Игорь Губерман

      Не в хитрых домыслах у грека,

      а в русской классике простой

      вчера нашел я мудрость века:

      «Не верь блядям», – сказал Толстой.

      Русский холод нерешительно вошел

      в потепления медлительную фазу;

      хорошо, что нам не сразу хорошо,

      для России очень плохо все, что сразу.

      Легчает русский быт из года в год,

      светлей и веселей наш дом питейный,

      поскольку безыдейный идиот

      гораздо безопасней, чем идейный.

      В летальный миг вожди народа

      внесли в культуру улучшение:

      хотя не дали кислорода,

      но прекратили удушение.

      Сейчас не спи, укрывшись пледом,

      сейчас эпоха песен просит,

      за нами слава ходит следом

      и дело следственное носит.

      Нас теплым словом обласкали,

      чтоб воздух жизни стал здоров,

      и дух гражданства испускали

      мы вместо пакостных ветров.

      Мне смотреть интересно и весело,

      как, нажав на железные своды,

      забродило российское месиво

      на дрожжах чужеродной свободы.

      Край чудес, едва рассудком початый,

      недоступен суете верхоглядства;

      от идеи, непорочно зачатой,

      здесь развилось несусветное блядство.

      К нам хлынуло светлой волной

      обилие планов и мыслей,

      тюрьма остается тюрьмой,

      но стало сидеть живописней.

      Настежь окна, распахнута дверь,

      и насыщен досуг пролетария,

      наслаждаются прессой теперь

      все четыре моих полушария.

      Привыкши к рабскому покорству,

      давно утратив счет потерям,

      теперь мы учимся притворству,

      что мы опять во что-то верим.

      К исцелению ищет ключи

      вся Россия, сопя от усердия,

      и пошли палачи во врачи

      и на курсы сестер милосердия.

      Россия – это царь. Его явление

      меняет краску суток полосатых.

      От лысых к нам приходит послабление,

      и снова тяжело при волосатых.

      Частичная российская свобода

      под небом в засветившихся алмазах

      похожа на вдуванье кислорода

      больному при обильных метастазах.

      Вдруг ярчает у неба свет,

      веют запахи благодати,

      и, приняв просвет за рассвет,

      петухи поют на закате.

      Вновь поплыли надежд корабли

      под журчанье чарующих звуков;

      наших дедов они наебли,

      будет жаль, если смогут и внуков.

      Извечно человеческая глина

      нуждается в деснице властелина,

      и трудно разобраться, чья вина,

      когда она домялась до гавна.

      Тому, что жить в России сложно,

      виной не только русский холод:

      в одну корзину класть не