Между двух имён. Антология обмана. Книга 1. Влада Жнецова
которая запечатлела всю скорбь, отразившуюся на миловидном лице, словно бы оно было зеркалом, а не овальная стекляшка. Внезапно бесцветная поверхность пошла рябью, вздыбилась и всколыхнулась, как морские воды во время шторма, да смыла застывшее отражение.
– Вальтер! Что ты делаешь?! – от неожиданности взвизгнула Сесилия и тут же зажала рот ладонью, испугавшись своего голоса, который определённо принадлежал не ей, а какой-то другой женщине, напуганной, беззащитной, посрамлённой. Той, кем она не привыкла быть.
Зеркальце распалось паутиной изломанных трещин: его рамка, обрамлённая гладкими камешками и разноцветным бисером, раскололась, с неё ярким дождём посыпались мелкие бусины. Они с перестуком бились об пол и катились по нему, крупицами разрушенной отрады останавливались у ног Вальтера, у подошвы его чёрных ботинок, которые он так и не удосужился снять.
– Вальтер! Как ты мог! – Сесилия схватилась за его руку и крепко сжала запястье, впившись в кожу ногтями.
– Никуда ты не пойдёшь, – шумно дыша, прохрипел Вальтер и, свысока взглянув на жену, отмахнулся от неё, как от надоедливой собачонки. Он вырвал свою руку из ослабевшей хватки и выругался, увидев на кисти рваные царапины. Запястье обожгло болью, обдало сильным жаром, и раны мерзко заныли, одним своим наличием доводя до белого каления. Своей уверенностью Сесилия задела самомнение Вальтера. Это разгневало его, и он рассвирепел, взбесился, как пёс. С той лишь разницей, что вязкая белёсая пена не текла из уголков его перекошенного рта.
Вальтер ощерил зубы. Его лицо воистину походило на волчью морду, а искривлённый рот – на клыкастую пасть, приоткрытую в предвкушении грядущей жатвы.
– Я ждала этого праздника! Я ждала его! – Сесилия отшатнулась, сделала шаг назад. Она утёрла слюну с губ, и алый цвет багровым заревом расплескался по её нежной коже, кроваво-красным мазком протянулся от уголка рта к подрумяненной щеке. – Ты не можешь так просто взять и заставить меня сидеть дома! Из-за того, что увидел помарь!
Она бессильно ухмыльнулась. Горестно и натужно – дикий оскал дался её лицу, привыкшему к изящной мимике, с трудом. Скулы будто надломились, позволив лукавому полумесяцу исказить прелестный лик.
– Ты не понимаешь! Забыла, что встреча с ней – к худу?! – прорычал Вальтер и подступился к Сесилии, попытался ухватить её за локоть, но та увернулась и подобралась, боясь своего мужа.
Она его боялась. Металась по комнате, как птичка, запертая в клетке и вынужденная прыгать на потеху зорким зеницам пленителя.
– Плевать! – горячечно выпалила эльфийка и скрестила руки на груди. – Если мне и суждено сдохнуть, я хочу умереть свободной, а не затворницей! Хочу, чтобы моя безрадостная, скотская жизнь запомнилась хоть чем-то!
– Дура! – заорал Вальтер, разинув пасть. Он замахнулся и резко, нещадно ударил Сесилию по щеке.
Так сильно, что её голова повернулась, а на бледной коже расцвёл больным