И пожнут бурю. Дмитрий Кольцов
спирта, исходившего от жидкости.
– Это водка. Не волнуйся, не убьет, – сказал Густав.
Он рассмеялся и залпом осушил свой стакан. Альфонс сделал то же самое. Омар не мог пересилить себя и несколько секунд медлил. Когда из уст Густава раздалось: «Залпом! Пей!», Омар выдохнул и вылил водку себе в рот. После этого его скривило еще пуще прежнего, когда он только нюхал ее. Густав и Альфонс затряслись от смеха. Из глаз бен Али поступили слезы, дышать ему стало тяжело, внутри будто зажгли огонь. Немного восстановившись от пережитого, он тихо промолвил:
– Упокой Господи мою душу…
Братья Лорнау рассмеялись еще сильнее. Густав буквально лег на стол всей половиной своего тела, что была видна Омару. Альфонс вытирал платком поступившие слезы, свои, не Омара. Бен Али никогда в жизни не пил настолько крепкого напитка. Если коньяк был разбавлен разными ароматами и добавками, то водка казалась ему чистым спиртом, разбавленным в обыкновенной водой.
– Водка очень помогает в трудную минуту, а также хорошенько вправляет мозги, – сказал Густав, чуть успокоившись, – мне ее однажды подарил Петр Дубов, русский, что служит в цирке атлетом, года так три назад. С тех пор пью только ее. Специально заказываю из Австрии и России. В первый раз пить почти невозможно, дерет горло так, что хочется вырвать себе глотку. Ты, наверное, испытал такое чувство. Но потом пить становится на удивление легко, а эффект такой же. Из плохого – подагра моя обостряется невыносимо из-за этого зелья. Больше минусов я не знаю. Ладно, ты лучше скажи, кем тебя определил Хозяин? Что у тебя за уменья, раз он впервые за сколько уже не помню лет взял нового артиста? К нам на регулярной основе только обслуга поступает работать, но они все оформляются через Буайяра и цирковых юристов, даже не предполагая, что директор на них даже не смотрит. И тут как гром среди ясного неба – лично Хозяин решил взять нового человека. Значит, думаю я, непростой человек прибыл. В артисты взяли, думаю! И вот, я оказался прав. Я ведь прав?
Омар вспомнил беседу с Сеньером, произошедшую сегодня утром. Вспомнил, как был определен на первое время грузчиком, а вовсе не артистом.
– Мне сказали, что я буду грузчиком.
В вагоне повисло неловкое молчание. Альфонс примерно этого ответа и ожидал, потому как не нашел имени Омара в списках труппы цирка. А вот Густав оказался полностью выбит из колеи. Услышав такой ответ Омара, он сначала удивленно, не моргая, смотрел на бен Али, пытаясь уловить мысль, что слова эти были шуткой, но догадавшись, что это не шутка, а реальная правда, резко схватил графин и наполнил до края свой стакан и в один момент его осушил.
– Как же такое возможно, Омар? – с искренним удивлением спросил Густав, вновь наполнив стакан водкой, – неужели ты не артист и не имеешь никаких способностей?
– Брат, мне кажется, – сказал Альфонс, понизив голос до глубинного уровня, – что такое назначение – на должность грузчика, – связано с тем, что Хозяин хочет испытать новоприбывшего. Узнать, справится он хотя бы с такой элементарщиной,