Свет, который есть в тебе. Гелия Харитонова
с моей работы – тоже хотели сегодня пойти. Но билетов не купить было уже месяц назад. Хорошо, что ты контрамарки нам с Людмилой достала. Так что будет аншлаг.
– А-а-а, мам, я сейчас умру от страха. Полный зал… – Вика закрыла лицо руками.
– Вик, ну разве мы не об этом мечтали? И потом, ты же не в первый раз на сцену выходишь. – Анна Васильевна уже справилась с Викиной головой и присела рядом.
– Ну, конечно, не в первый, мам. Но вот так, чтобы весь спектакль от начала и до конца на виду у всех, да ещё ведущую партию, да ещё в «Щелкунчике» – ой. Знаешь, когда стоишь в кордебалете, со всеми вместе, не одна, то хоть не страшно: спрятаться, затеряться можно. А тут…
– И тут ты будешь не одна, а с Кириллом. Он не даст тебе упасть и напортачить. Подхватит. – Мама привлекла дочь к себе.
– Ага, он мне вчера так и сказал. Я ж принц, говорит, спасу тебя. Такой смешной.
– Послушай, дочь, ты вот отвлекись на секунду от волнения своего и только представь. Танцевать «Щелкунчик» тридцать первого декабря – это же честь для любого артиста балета. И её удостоилась ты, Виктория Градова. Для меня это настоящее новогоднее чудо.
Глядя на сияющую маму, Вика глубоко вдохнула, задержала дыхание и подняла глаза вверх.
– Да. Ты права. Буду собираться. – Она выдохнула и поднялась. – Кстати, про Новый год. Мам, ты же помнишь, что мы с Кириллом поздно придём? Я тебе говорила. Там ребята из труппы хотят небольшую вечеринку в честь премьеры устроить. Так что мы, может, и не успеем. Придётся тебе самой Новый год встретить. Мы заявимся только завтра.
– Да. За меня не беспокойся, мне не привыкать. Буду ждать вас завтра. Торт я уже испекла ночью – как раз пропитается за сутки. Без вас есть не буду. Помочь тебе ещё в чём-нибудь? Давай постель уберу.
Анна Васильевна взялась за одеяло. Дочь отошла к окну. За ним тихо падал снег, укутывая город в огромный пуховый платок. Деревья тянулись изгибами ветвей и ловили снежинки – ещё, ещё, и вот они уже слились с небом и землёй. Белое царство. Сказка. Вика невольно вспомнила вальс снежинок из «Щелкунчика», и сама собой зазвучала в голове прекрасная музыка Чайковского. Вика напевала и тихонько раскачивалась в такт.
– Знаешь, мам, я ходила к Тамаре Леонидовне. Она мне много про «Щелкунчика» рассказывала, про Чайковского. Что во время работы Чайковского над балетом у него умерла любимая сестра. Это было большим ударом для него. Так вот, вальс и адажио написаны в её честь. А ещё он был большой балетоман – понимал в балете, поэтому под его музыку танцевать очень удобно. Говорила про то, что партию Щелкунчика не давали танцевать всем артистам подряд. Далеко не каждый солист был достоин её. Если артисту давали роль Щелкунчика, это означало, что он будет главным танцовщиком театра. Ну это не про наш театр – про Большой. А ещё интересно: она рассказывала, что выбор, кому танцевать принца, в первую очередь зависит от внешности. Артист должен быть красив, высок и ещё – обязательно обладать благородным жестом. – Вика присела в грациозном реверансе.
– Ну то, что Кирилл красив и