Сверхдержава. Сергей Дедович
куда надо. Не мог знать, однако пришёл и нас привёл. Малая деревушка показалась из-за холма вместе с первыми сумерками.
– О! – воскликнул Толстый. – Похаваем! Отдохнём!
– Отставить радоваться, – огрызнулся Кулак, доставая бинокль.
Он смотрел в бинокль с двадцать секунд, а потом опустил его и сказал:
– Деревня занята врагом.
– Да как так-то? – спросил Крошко. – Тут же наши войска повсюду, они бы не пустили. Если только… – Крошко осёкся.
– Так точно, – сказал Пан, – то сражение они проебали.
– И всё из-за ёбаного Брежнева, – добавил Толстый.
– Ебало завали! – бросил Кулак и сказал всем: – Слушай мою команду. Сейчас ждём наступления темноты, идём в деревню и занимаем её.
От этих слов Пан смеётся, но лишь до тех пор, пока не понимает по лицу Кулака, что тот не шутит.
– Ну нахуй, – говорит Пан. – Суицид.
– При всём уважении, – осторожно говорит Крошко, – товарищ сержант, план сомнительный.
– Слушать сюда! – резко говорит Кулак. – Мы с вами оказались в тылу врага. Войска ебучих монголов отрéзали нас от наших войск. Если мы помедлим ещё немного, то нас обнаружат и убьют. Или возьмут в плен и будут пытать, заставляя позавидовать мёртвым. Взять эту деревню – наш единственный шанс. Если это удастся, то мы заберём транспорт и, может быть, сумеем прорваться к своим…
– Где нас казнят как дезертиров, – заканчивает Пан.
– Слышь ты, уга ебаная! – восклицает Кулак, подходя к нему вплотную, отчего тот ссутуливается. – Ты чё как душара себя ведёшь, а?
Никогда раньше я не видел, чтобы один сержант так разговаривал с другим. Статус каждого из них зависел от других, и они дорожили взаимоуважением как инструментом власти. Но теперь правила игры менялись.
– Ебать, остынь, Кулак, – оборонялся Пан. – Мы должны предусмотреть любые варианты.
– Нет никаких вариантов! – тихим глубинным криком отвечал Кулак. – Либо мы берём эту ебливую деревню, либо нам пизда! Слоны, всё понятно?
Мы закивали. Толстый сказал:
– Ну правильно, чё. Расхуярим сраных гуков.
– Гуки – это вьетнамцы, придурок, – тихо сказал Крошко.
– Какая хуй разница, те же косоглазые.
– Такой долбоёб… – покачал головой Крошко.
Мы укрылись в редколесье. Кулак отправил Толстого на фишку, в кусты на склоне холма, дал ему с собой гречневую кашу и галеты из пайка. Предупредил, что если съебётся, как Татарин, ему пизда. Мы доели остатки пайков, распределили на всех остатки патронов – вышло по шесть штук на брата, у Кулака и Пана по семь.
– Начинаем брифинг по спецоперации «Тихоходка», – сказал Кулак. – Цель спецоперации «Тихоходка» – захватить деревню, завладеть транспортом и оружием противника. И всё это – пиздец тихо! Без крайней – повторяю, самой, блядь, крайней – необходимости не стрелять. Один выстрел, и вся деревня поднимется на уши, тогда хуй победим. Вырубаем ебучих монголов прикладами, заставляем бросить оружие, связываем подручными средствами,